Классный час Хлеб всему голова.

Хлеб - всему голова. Классный час

Благодаря этой рекламе сайт может продолжать свое существование, спасибо за просмотр.

История. Ученые полагают, что хлебу свыше 15 тысяч лет, его знали уже в Неолите. Правда, хлеб в те давние времена мало чем напоминал нынешний.  Первый хлеб представлял собой подобие запечёной кашицы, приготовленной из крупы и воды, а также мог стать результатом случайного приготовления или намеренных экспериментов с водой и мукой. В древнем Египте 5-6 тысяч лет назад произошло как бы второе рождение хлеба. Там научились разрыхлять тесто, способом брожения, используя чудодейственную силу микроскопических организмов – хлебопекарных дрожжей и молочнокислых бактерий. Искусство приготовления “кислого хлеба” от египтян перешло к грекам. Большим лакомством считался разрыхленный пшеничный хлеб и в Древнем Риме. Там появились довольно крупные пекарни, в которых мастера выпекали многие сорта хлеба.  На Руси владели секретом приготовления дрожжевого теста с незапамятных времен. Пекарни когда-то назывались избами. Но пекли хлеб практически в каждом доме. Лишь несколько веков назад возникла специализация хлебных дел мастеров. Появились хлебники, пирожники, пряничники, блинники, ситники, калачники. С ростом благосостояния населения страны доля потребления самого хлеба немного падает, но, тем не менее, это еще основной продукт на столе рабочего, крестьянина, на солдатском столе. Со временем возникает все больше блюд с использованием муки. Привычка и любовь к черному кислому хлебу у русского народа была настолько сильна, что даже имела серьезные исторические последствия. Как утверждает авторитет в области истории поваренного искусства Вильям Похлебкин, один из важнейших в истории Европы расколов – разделение церквей на западную и восточную, католичество и православие – произошел в значительной степени из-за хлеба. В середине 11 века, как известно, в христианской церкви разгорелся спор о евхаристии, то есть о том, следует ли употреблять квасной (кислый) хлеб, как это делалось в Византии и на Руси, или пресный - согласно практике католической церкви. Византия, стоявшая во главе восточной церкви, вынуждена была выступить против запрета папы Льва 9-го употреблять кислый хлеб, так как не сделай она этого, то лишилась бы союза и поддержки Руси. В России же, как мы уже говорили, кислый хлеб воспринимался как символ национальной самобытности, и отказ от него для русских был невозможен. Русские всегда ели больше хлеба, чем мяса, что отмечали практически все иностранные путешественники. В средневековой Англии черный хлеб ели разве что бедняки, а представители состоятельных сословий использовали его, главным образом, в качестве тарелок: большие буханки хлеба, выпеченные несколько дней назад, нарезались крупными ломтями, в середине куска делали небольшое углубление, в которое клали еду. После обеда эти «тарелки» собирали в корзину и раздавали беднякам.

Цель: формировать понимание жизненных ценностей человеческого существования  Задачи: - обобщить знания учащихся на уроках природоведения, чтение по данной теме, - воспитывать уважение к труду хлебороба и бережное отношение к хлебу, - показать значимость и ценность хлеба в годы Великой Отечественной Войны и в наше время.

- Худ обед, коли, хлеба нет.  - Хочешь, есть калачи, не сиди на печи. - Баловством хлеба не добудешь.  - Без хлеба нет обеда. - Без труда хлеб не родиться никогда

Пышный, мягкий, пропеченный Подрумяненный слегка, Хлеб с горбушкой золоченой Шел к тебе издалека.

Нелегок труд землепашца. Тот, кто выращивает хлеб, не бросит где попало недоеденный кусок. Делай и ты так. Смолоду научись ценить труд других.   Почетна профессия хлебороба. Никогда она не отомрет, не устареет.  И нет для человека запаха более приятного, чем запах свежего хлеба.

1941-1945 г. Война. Вспомним блокадный город Ленинград, ныне Санкт-Петербург. Погибло много детей. В музее истории г. Санкт-Петербурга хранится кусочек заплесневелого хлеба величиной с мизинец. Таков был в зимние месяцы блокады дневной паек для жителей города. А людям нужно было жить, работать, нужно было выжить назло врагу, назло бомбежкам и обстрелу.

.В 1941-1945 годах в Москве пеклось всего три вида хлеба: хорошо знакомый нам ржаной формовой «кирпичик» весом около килограмма, полуторакилограммовый каравай так называемого подового «серого» хлеба и знаменитые «армейские» сухари, которые пекари посылали на фронт и которые спасали от голода множество солдат, нередко заменяя им обед. Интересно, что технология изготовления хлеба имела раньше гриф «для служебного пользования» и даже «секретно». Такая конспирация связана с тем, что в голодное военное время пекари были вынуждены идти на ухищрения и заменяли некоторые отсутствующие в наличии ингредиенты имеющимися. Из-за отсутствия постоянной рецептуры в ход шла и овсяная, и кукурузная, и даже льняная мука. Формы нередко смазывались не подсолнечным маслом, как следовало по технологии, а любым другим растительным, а порой и машинным маслом. На вкус он был чуть солоноватый.

Но самым дорогим, имеется в виду его жизненная важность, был хлеб в блокадном Ленинграде. Блокадный хлеб. Из чего только не приходилось его выпекать – мякина, отруби, жмых, целлюлоза, меньше всего в нём было муки. И всё же это был хлеб, почти единственное питание ленинградцев. Из воспоминаний А. Дикова, в годы блокады он работал главным механиком Второго Ленинградского хлебозавода: «В блокаду мы стали важнейшим «Объектом». После бомбёжек и артиллерийских налётов, прежде всего интересовались, не случилось ли чего с нами. Мы не выпекали теперь ни штрицелей, ни калачей, но мы ежедневно обеспечивали хлебным пайком сотни тысяч человек, и, чем меньше была порция, тем дороже она казалась людям.

…Самой острой проблемой было водоснабжение. Городской водопровод не обеспечивал нас больше водой. Рядом с заводом течёт Нева. В один из дней на завод привезли муку. А в то время доставка муки была событием. Трёхпудовый мешок с трудом тащили или волочили по полу четверо, а то и пятеро рабочих. Муку разгружали всем коллективом. Разгрузка затруднялась ещё и тем, что мешки были покрыты слоем льда. Очевидно, они побывали в воде. На складе мешки рассекали топорами – под ледяной коркой показалась сухая мука. Её бережно совками выкладывали на сита. На решётках после просева часто оказывались пули, мелкие осколки, окровавленные куски шинельного сукна. Мы смотрели на эти лоскутки, и нас охватывало тревожное волнение: люди за эту муку отдавали жизни, а мука без воды в хлеб не превратится.

От нас зависела жизнь тысяч людей, собственная жизнь. А мы не знали, как выйти из создавшегося положения. Я стоял у распоротых, немного оттаявших мешков, с которых работницы соскабливали ножами каждую крупинку муки, когда меня окликнула работница Варвара Орлова. – Поди-ка скорей, Александр Александрович, – торопила она – посмотри, что надумали комсомолки. Она повела меня во двор, со двора на набережную, и вот что я увидел. Несколько десятков девушек выстроились живой цепью от проруби в Неве до лотка, входившего в окно первого этажа и соединённого с баком. Мелькали обледеневшие вёдра, передаваемые из рук в руки. От воды и от людей на 35 градусном морозе шёл пар. Я обрадовался и ужаснулся одновременно: будет, будет вода для замесов, но дорого она нам обойдётся! Надо было принять тяжёлое обледеневшее ведро, передать соседу, снова принять… И так много, много раз. Воды требовалось для каждой смены около тысячи вёдер.

Никогда не забуду: на «водной трассе» работает после 12-часового дежурства у печей смена комсомолки Лиды Райковой. Лида, как всегда, на самом трудном месте – последней принимает ведро и, подняв его на уровень груди, сливает в лоток. Вода выплёскивается на ватник, под ноги… Проходят часы. Вылито последнее ведро. Девушка облегчённо вздыхает и собирается покинуть свой трудовой пост, но не тут-то было: её валенки накрепко вмёрзли в лёд. Подруги топорами освобождали её из ледяного плена и, окоченевшую, только сейчас почувствовавшую смертельную усталость, на руках несут в цех…»

Когда  за столом вы, ребята, сидите То помните, кто для вас хлеб создает: Колхозник, рабочий, нефтяник, строитель, Шахтер, машинист, металлург – народ! Так повелось  на моей земле: Из года в год, из рода в род – веками, Тот хлеб, что в каждом доме на столе Согрет был человеческими руками.

. Может быть, недавно, Может быть, давно, Лежало на тропинке Пшеничное зерно.   Ни мало ни велико  – Обычное собой Но с кожицею странной С ярко – голубой.    А полем по тропинке Шагал один чудак Он зернышко заметил И вслух подумал так:   32

Чудесную находку  Смелю я на муку И голубую булку Ребятам испеку.    И  к чудаку сейчас же Скорей, скорей, скорей Примчался хмурый мельник  С ним девять пекарей.    Примчались, осмотрели  Со всех сторон зерно И хором заявили: Негодное оно!

Раз у него не желтый  Не золотистый цвет То в нем большого проку нет! Не было и нет!    Все пекари и мельник Сказали чудаку, Что голубые зерна Не мелют на муку.    Но тот махнул рукою – Пускай!  Я все равно, Я чувствую, я знаю – Волшебное оно!    Настойчиво и громко Он заявил в ответ.  - Я верю, что в находке Есть сказочный секрет!

Он в узенькую грядку За домиком своим    Воткнул зерно и начал Ухаживать за ним!     Он зернышко водою  Из лейки поливал, Он грядку, если холод Подушкой накрывал.    Он грядку очень прочным Плетнем огородил  Он от нее ни ночью, Ни днем не отходил.    А зернышко лежало В земле и не росло И что не день, то громче Смеялось все село.   Послушай, чудачина!  Кричали там и тут Чудес на свете нет К чему напрасный труд?!

Но поливал упрямо  Чудак свое зерно Шептал он: Урожая Дождусь я все равно!    И вот однажды утром  Край грядки, сам собой  Слегка зашевелился И сверху появился Росточек голубой!    Он рос и рос. Он вровень С плетнем высоким стал  И на макушке колос Вдруг наливаться стал!    И в колосе не зерна Светились от жары А зрели голубые Воздушные шары!    Их сразу расхватала Босоногая детвора  И до небес взлетела И громко хохотала: - Мы летчики! Ура!

А наш чудак смеялся И голову задрав Кричал: «Ну вот смотрите! Я оказался прав!»    Пускай все сомневались Я верил все равно И сказочную тайну Открыло нам зерно!    Я верил, что на грядку  Вода не зря лилась И сказка получилась И наяву сбылась!

Вот он Хлебушек душистый,  Вт он теплый, золотистый.  В каждый дом, на каждый стол,  он пожаловал, пришел.  В нем здоровье наша, сила, в нем чудесное тепло.  Сколько рук его растило, охраняло, берегло.  В нем - земли родимой соки,  Солнца свет веселый в нем...  Уплетай за обе щеки, вырастай богатырем! Автор: С. Погореловский