Городская проза. Художественный мир Трифонова

Городская проза Автор - Шаповалова О.В. , учитель русского языка и литературы МБОУ «Лингвистическая гимназия № 20» г. Сарапул Удмуртская Республика

Городская проза В конце 60-х - 70-х годах определился мощный пласт литературы, которую стали называть «городской», «интеллектуальной» и даже «философской» прозой. Названия эти также условны, особенно потому, что содержат некую противопоставленность «деревенской» прозе, которая, получается, лишена интеллектуальности и философичности.

Благодаря этой рекламе сайт может продолжать свое существование, спасибо за просмотр.

Городская проза Но если «деревенская» проза искала опору в нравственных традициях, основах народной жизни, исследовала последствия разрыва человека с землей, с деревенским «ладом», то «городская» проза связана с просветительской традицией,

Городская проза во внутренних ресурсах самого человека, коренного городского жителя. источники противостояния катастрофическим процессам в социальной жизни она ищет в сфере субъективной,

Городская проза Если в «деревенской» прозе жители деревни и города противопоставлены (а это традиционное для русской истории и культуры противопоставление), и это часто составляет конфликт произведений,

Городская проза то прозу «городскую» интересует, прежде всего, городской человек с довольно высоким образовательным и культурным уровнем и его проблемы, человек, более связанный с «книжной» культурой - истинной или масскультурой, чем с фольклорной.

Городская проза Конфликт не связывается с оппозицией деревня - город, природа - культура, а переносится в сферу рефлексии, в сферу переживаний и проблем человека, связанных с его существованием в современном мире.

Городская проза Способен ли человек как личность сопротивляться обстоятельствам, изменять их, или человек сам постепенно, незаметно и необратимо меняется под их воздействием — эти вопросы поставлены в произведениях Юрия Трифонова, Юрия Домбровского,, Даниила Гранина, Аркадия и Бориса Стругацких, Григория Горина и других.

Городская проза Писатели часто выступают не только и не столько как рассказчики, сколько как исследователи, экспериментаторы, размышляющие, сомневающиеся, анализирующие. «Городская» проза исследует мир через призму культуры, философии, религии. Время, история трактуется как развитие, движение идей, индивидуальных сознаний, каждое из которых значительно и неповторимо.

Художественный мир прозы Юрия Трифонова

Испытание успехом Еще пятикурсником Трифонов начал писать повесть «Студенты», которая была напечатана в «Новом мире» и получила Сталинскую премию. «Успех – опасность страшная… у многих темечко не выдержало», -сказал ему А.Т.Твардовский. Илья Эренбург заметил: «Автор весьма талантлив, но я хотел бы надеяться, что он когда-нибудь пожалеет, что написал эту книгу». Через много лет Трифонов отозвался о своей повести так: «Книга, которую писал не Я»

Обретение себя «Оттепель» заметно отразилась на творчестве Трифонова. Он оттаивал вместе со временем. В романе «Утоление жажды» уже заметен определенный поворот. В повести «Отблеск костра» проявился интерес писателя к документам. С их помощью он стремился восстановить справедливость. Он хотел воссоздать атмосферу эпохи Гражданской войны – «того громадного гудящего костра, в котором сгорела вся прежняя Россия».

Московские повести С 1969 года Трифонов начинает публиковать та называемые московские повести, представляющие собой цельное повествование, цикл, одно из самых глубоких исследований современности и предшествующего столетия советской и российской истории.

Городская проза Городская проза Юрия Трифонова воспринималась на фоне деревенской. В это время распутинские старухи, северные крестьяне В.Белова и Ф.Абрамова, солженицынский Иван Денисович и даже шукшинские чудки воспринимались как подлинные национальные типы, трудолюбивые, совестливые хранители предания.

Хронотоп большого города К середине ХХ в. Большая часть населения Земли, в том числе СССР, становится горожанами. В хронотопе большого города человек вынужден существовать по иным законам. Летописцем этого нового «сословия» – горожан – ощущает себя, вслед за Чеховым, Ю.Трифонов.

Хронотоп большого города Но писателя, как и Чехова, занимали не эксцентричные, необычные события, не жизнь как вечный шум и сияющий праздник, а ежедневное, порой мучительное и однообразное существование человека в большом городе.

Быт и проза Трифонов переосмысливает привычные понятия быт и проза. «Быт – это великое испытание, где проверяется и проявляется сегодняшняя нравственность». Этот городской быт, прозу жизни и должна изображать литературная проза.

«вечные темы» в «скучной истории» Рассказывая простую «скучную историю» очередного своего героя-горожанина, Трифонов оснащает ее множеством точно увиденных подробностей, включает в исторический контекст, сопровождает лирическими или философскими размышлениями, выявляет ее символический смысл. Бытовая повесть на современном материале превращается в картину человеческого бытия, описывает, раскрывает и исследует «вечные темы».

«Обмен» Само название раскрывает прежде всего обыденную, бытовую ситуацию – обмен квартиры. Но это лишь поверхностный слой. Кажущаяся обыденность быта обманчива. Испытание бытом не менее трудно и опасно, чем испытания острых, критических ситуаций.

«Обмен» Опасность в том, что человек меняется под воздействием быта исподволь, незаметно для самого себя, быт провоцирует человека без внутреннего стержня на поступки, которым человек потом ужасается.

«Обмен» Сюжет повести представляет собой цепь событий, каждое из которых является самостоятельной новеллой. Лена уговаривает Виктора съехаться со смертельно больной матерью ради жилплощади. Виктор мучается угрызениями совести, но обдумывает варианты обмена. Родословная Виктора, его воспоминания об отце, его семье

«Обмен» История противостояния Дмитриевых, потомственных интеллигентов, и Лукьяновых, людей,»умеющих жить». История со старым другом, вместо которого Виктора пристроили в институт. Диалог героя с сестрой Лорой о том, куда девать больную мать. Такая композиция постепенно раскрывает процесс морального предательства героя, его «олукьянивания».

«Обмен» Идя на один компромисс за другим, герой отступает от совести: по отношению к работе, к любимой женщине, к другу, к своей семье, и наконец, к матери. При этом Виктор «мучился, изумлялся, ломал себе голову, но потом привык. И успокоился на той истине, что нет в жизни ничего более мудрого и ценного, чем покой, и его нужно беречь изо всех сил». Привычка, успокоенность и есть причины готовности к компромиссам.

«Обмен» Слово, придуманное сестрой Виктора, - «олукьяниться» - обобщение, очень точно передающее суть изменений в человеке. Они касаются не только одного героя. «Все изменилось на том берегу, все «олукьянилось». Каждый год менялось что-то в подробностях, но когда прошло 14 лет, оказалось, что все олукьянилось – окончательно и безнадежно».

«Обмен» Герой думает об этих изменениях : «…а может, это не так уж и плохо? И если это происходит со всем – даже с берегом и рекой, - значит, это естественно, и так и должно быть?». Никто, кроме Виктора не может ответить на эти вопросы, а ему удобнее ответить: да, так и должно быть – и успокоиться.

Семейные кланы Дмитриевых и Лукьяновых В отличии двух позиций, двух систем ценностей, духовных и бытовых, состоит конфликт повести. Главным носителем ценностей Дмитриевых является дед, Федор Николаевич. Он старый юрист, в молодости занимался революционными делами, «сидел в крепости, ссылался, бежал за границу, работал в Швейцарии, Бельгии, прошел через ГУЛАГ. «Старик был чужд всякого лукьяноподобия»

«Обмен» Не таковы Лукьяновы. Если тесть Дмитриева неприкрыто «умеет жить», то Лена прикрывает это умение, изворотливость заботой о семье, муже. Для нее Федор Николаевич «монстр», ничего не понимающий в современной жизни. Дед говорит: «Мы ждали, что из тебя получится что-то другое. Ничего страшного, разумеется, не произошло. Ты человек не скверный. Но и не удивительный».

«Обмен» «Квартирный вопрос» становится испытанием для героев Трифонова. Процесс «олукьянивания» протекает незаметно, с массой самооправданий, но в результате разрушает человека, и не только морально: после обмена и смерти матери «у Дмитриева сделался гипертонический криз, и он пролежал три недели в строгом постельном режиме». Герой становится другим: «еще не старик, но уже пожилой с обмякшими щечками дяденька»

«Обмен» Смертельно больная мать говорит: «Ты уже обменялся, Витя. Обмен произошел…». В конце повести приводится перечень юридических документов, необходимых для обмена. Их сухой, деловой, официальный язык подчеркивает трагизм происшедшего. Рядом стоят фразы о «благоприятном решении» в отношении обмена и о смерти Ксении Федоровны. Обмен ценностных представлений состоялся.

«Другая жизнь» Герой повести «Другая жизнь», ученый-историк находит точное определение, выражающее смысл трифоновского понимания человека – соединение в его судьбе быта и бытия, биографии и истории: «Человек есть нить, протянувшаяся сквозь время, тончайший нерв истории, по которому можно определить многое».

«Другая жизнь» Жизнь Сергея увидена глазами его вдовы, Ольги Васильевны, страстно и ревниво любившей и в то же время не понимавшей его. В ее памяти он остался «вечно рвущимся куда-то неудачником». Но даже представленная в таком «кривом зеркале», Судьба Сергея свидетельствует о его страстной увлеченности своим делом, о сопротивлении лжи, подлости, научной недобросовестности.

«Другая жизнь» Его противников из породы циничных, озабоченных лишь собственной карьерой «железных малышей», как он их презрително окрестил, вполне устраивает одна, официальная история. Сергей умел видеть мир во всей его красоте, обычно не замечаемой в сутолоке жизни. Со щемящим чувством вспоминает Ольга Васильевна минуты пережитого рядом с мужем – и благодаря ему – счастья.

Картина из заголовков Трифонов точно находил заглавия для своих повестей. Когда московский цикл был написан, вдруг обнаружилось, что заголовки сложились в законченную картину, отражающую важные элементы авторского замысла.

Х Трифоновские герои живут в «Доме на набережной»(1976) или в менее престижном городском доме, рано или поздно им приходится совершить «Обмен» (1969) – квартиры и нравственных понятий, подводить «Предварительные итоги» (19700, если повезет, прожить или хотя бы вообразить «Другую жизнь»(1975).

Х Писавшиеся параллельно романы расширяли эту картину мира и авторскую мысль. Героем «Нетерпения»(1973), которое вело пламенных революционеров к свержению самодержавия и катаклизмам ХХ века, становится один из руководителей партии «Народная воля» Андрей Желябов.

Х В «Старике» (1978) вымышленный старый революционер-большевик Павел Евграфович Летунов, за которым узнаются многие прототипы, подводит уже не предварительные, а окончательные – и неутешительные – итоги собственной жизни и Настоящего Двадцатого Века. Итог этой жизни, как и любой другой – «Исчезновение».

Х Наконец, самый широкий исторический охват и символический смысл имеет последний роман – «Время и место».(1981) . Заглавие продолжает литературу великих И XIX века. Время и место – самые общие характеристики всего: жизни отдельного человека, государства, мира, большой истории. Осознать свое время и место помогает такая хрупкая и необходимая вещь, как человеческая память.

«Дойти до дна» Трифонова интересовали не горизонты прозы, а ее вертикали. «Нужно дочерпывать последнее, доходить до дна», - скажет в романе «Время и место» писатель Антипов. Не случайно Трифонов снова и снова обращался к сходным героям и ситуациям, например, к воспоминаниям детства, студенческой поры.

«скрытые планы и неисчерпанные возможности» Как и Сергею в «Другой жизни», ему было свойственно «увлечение …домом на набережной». Его обитатели и все, что с ними связано, кажется, переходят из одного произведения в другое. Герои предстают уже не под другими именами, но и в новом освещении. Приоткрываются, по выражению автора, «скрыты планы и неисчерпанные возможности, новые грани старых идей».

Х В романах и повестях Трифонов исследует место и время жизни своих персонажей и развертывает свою художественную философию подробно. В рассказах они даны пунктирно, как формулы формул. Но вечные темы, волнующие писателя, отчетливо проявляются и здесь.

«Игры в сумерках» Вечные темы отражают в литературе архетип, первооснову любой человеческой жизни. Детство – сравнительно позднее открытие литературы тоже превратилось в вечную тему, в которой писатели обнаруживали разные смыслы. «Игры в сумерках» – рассказ Трифонова о детстве, который потом многократно отзывается в его повестях и романах.

«Игры в сумерках» Дети наблюдают драму взрослого мира, но не понимают ее. Они смотрят на происходящее словно сквозь растопыренные пальцы, поэтому многие детали картины остаются непонятными. Эта любовная драма помещена в контекст истории 1930-х, данный в конкретных и характерных деталях. Мальчик вместе с другом воспринимают происходящее как развлечение, оказываются частью толпы, сливаются с ней, живут ее эмоциями.

«Игры в сумерках» Точка зрения повествователя принципиально меняется. Через много лет он смотрит на происходящее с сожалением и грустью. В сюжете рассказа появление праздничной толпы, оркестр, танцы оказываются концом прежней, довоенной жизни, концом детства. Дальше была война и другая жизнь. Лирический мотив конца, исчезновения неоднократно возникает в рассказе, подготавливая его финал.

«Игры в сумерках» Сначала распадается детское «мы»: повествователь внезапно и навсегда расстается с другом, затем исчезает тот круг, за которым наблюдали и в который стремились мальчишки.

«Игры в сумерках» Грандиозное историческое событие – война – довершает дело. Концовка концентрирует смысл рассказа, однако дает его не прямо, а подтекстно. Сумерки детства стали «изделием памяти» и наполнились неосознаваемым когда-то ощущением счастья.

«Опрокинутый дом» «Семь путешествий» – таков подзаголовок цикла «Опрокинутый дом». Это рассказы о заграничных поездках,, но и здесь важнейшее путешествие – проникновение в души и судьбы. В Риме автор встречается с человеком, некогда отвергнувшим его произведения по причине их «неактуальности», брюзгливо сказав: «Всё какие-то вечные темы». Теперь он одряхлел, живет на чужбине, и лицо у него «как бы опустевшее».

«Опрокинутый дом» В рассказе «Опрокинутый дом» шумные игорные залы Лас-Вегаса и застольная болтовня американских знакомых будят у автора воспоминания о подмосковной дачке и тамошних партнерах-картежниках «Я подумал, что нить, которая соединяет два таких непохожих местечка, очень простая: она состоит из любви, смерти, надежд, разочарований, отчаяния и счастья, краткого, как порыв ветра». Реплика случайного встречного «Все в этом мире мои родственники» звучит как подтверждение этих размышлений

Путешествие в себя Парадоксальна мысль рассказа «Путешествие». Герой-писатель вдруг ощущает страшный кризис, спасти от которого может только путешествие. В редакции, куда он приходит за командировкой, его поражает реплика: «Если вам нужны впечатления, необязательно ехать далеко… дело не в километрах».

Путешествие в себя Идя по улице, он понимает, что толком не знает Подмосковья, более того, и в Москве не все ему знакомо. Через полчаса, оказавшись во дворе своего дома, он понимает, что не знает людей, живущих рядом с ним.

Путешествие в себя Финальная точка ожидаема, и тем не менее, парадоксальна: «Я открыл дверь и вошел в квартиру… в зеркале мелькнуло на мгновение серое, чужое лицо: я подумал о том, как я мало себя знаю» путешествие заканчивается в собственном доме взглядом в зеркало.

Быт как тайна Лучшие чеховские рассказы Трифонов определял как «спрессованные гигантской силой чеховского искусства романы». Трифоновские рассказы часто тоже напоминают романы. В них скрыто и одновременно раскрыто огромное содержание. Юрий Трифонов учит видеть и понимать обычную жизнь, быт как притягательную загадку, тайну, вечную тему.

Х в.