Урок 'Духовные искания в лирике А. С. Пушкина'

Духовные искания в лирике А.С. Пушкина

Учитель русского языка и литературы МБОУ "Лицей № 2" г. Протвино Московской области А.В. Бузько

Имеющий веру - имеет все и ничего потерять не может.

И.С. Тургенев

Разговор о духовных исканиях в лирике Пушкина мы начнем со стихотворения "Безверие". Оно написано по экзаменационному заданию и было прочитано на выпускном экзамене по российской словесности; это была учебная работа, а не вольное лирическое излияние; ничего даже отдаленно похожего в лирике Пушкина пока не было и довольно долго еще не будет. Прочитаем это стихотворение.

- Что вас поразило в этом стихотворении?

Воспитание в Лицее отнюдь не отличалось религиозностью: Закон Божий был предметом скорее образовательным, чем духовным; в лучшем случае это было теоретическое обоснование нравственных правил; лицеисты научались не столько живой вере, сколько умению рассуждать на соответствующие темы, и Пушкин демонстрирует тут блестящие успехи, создавая своего рода проповедь. Поражает светящееся сквозь жанровую форму подлинное переживание.

Поэт вовсе не обличает неверие в Бога, он избирает другую интонацию: снисхождение, сострадание, жалость.

- Что дает сострадание?

Сострадание дает возможность увидеть страдания неверующего. В стихотворении прозвучала знаменитая формула: "Ум ищет Божества, а сердце не находит", - и все оно является утверждением существования Бога - вот только несчастный в это существование не верит, однако страстно жаждет верить.

- Близок ли лирический герой автору?

Казалось бы, после такого пронзительного взгляда в бездну собственных страданий должно что-то произойти. Но не происходит ничего. Через некоторое время, соглашаясь ("В альбом Илличевскому"), что "душа бессмертна, слова нет", Пушкин тут же признается, что предпочел бы "бессмертию души моей, бессмертие собственных творений".

Спустя много лет, в пятой главе "Евгения Онегина", в сне Татьяны, Пушкин покажет, что душа знает больше, чем сам человек, его "немощный и строгий" разум. Что-то подобное мы видим в эпизоде с "Безверием": душа поэта раскрыла перед ним свои глубины, показала ему природу его тоски, сам же поэт "взглянул - и мимо".

Заданная экзаменом проповедь, ставшая невольной исповедью, отразив факт духовный, сама осталась для автора фактом литературным. И в этом была своя логика, свое оправдание и даже свой смысл.

- Как вы думаете, почему стихотворение "Безверие" осталось только фактом литературным?

Пушкин 1817 года еще не созрел, как поэт и как человек, для духовных прозрений, и поэтому "Безверие", безусловно, содержащее элементы духовного прозрения, пока еще не стало для него лично фактом биографии. Духовная роль этого стихотворения выявится много позже. Это один из случаев, когда дар намного опережает своего обладателя.

Южная ссылка Пушкина дала ему ту жизненную перемену, потребность в которой назрела внутренне: необходимо было разорвать заколдованный круг светского, "онегинского" существования - все эти пирушки, балы, спектакли, похождения, ссоры, дуэли, бессонные ночи, сложившиеся в непрерывное пестрое многообразие, скрашиваемое лишь моментами творческого сосредоточения над стихами. Будучи репрессией, ссылка дала поэту свободу, что он вполне сознавал:

И сети разорвав, где бился я в плену

(1820 год, "Чаадаеву")

Смена ритма жизни, ее динамики и среды, роскошная природа, южное солнце, море, яркие краски, разноязыкая "смесь одежд и лиц" - все это необыкновенно раздвинуло его кругозор, разомкнув порочный круг петербургской жизни, который своей повторяемостью заставлял поэта видеть главный предмет внимания в самом себе. Теперь он узнал другую жизнь. Россия стала расширяться: Кавказ и Крым, Бессарабия и Одесса. Это была встреча с разными культурами России и Европы, разными складами и обычаями. Сверкая и звуча, все это встретилось на творческом пути молодого поэта словно нарочно для того, чтобы помочь сформироваться универсальному гению.

Центральным произведением периода южной ссылки становится стихотворение "Демон". Кризис переживаемый Пушкиным, ощущается как кризис в широком смысле религиозный. Это вершина и итог темы терзавшего Пушкина разочарования. Это до нельзя мрачное стихотворение один из лучших и самых чутких друзей Пушкина Жуковский принял с восторгом: "Обнимаю тебя за твоего "Демона". К черту черта! Прощай, чертик, будь ангелом!"

Как человек глубоко религиозный, Жуковский понял, что в "Демоне" совершилась смена точек отсчета. Раньше причиной разочарования Пушкин считал несовершенство мира, неправильно созданного Творцом. "Демон" дает иную картину: разочарование в несовершенстве мира - идеи демонические, внушенные тем, кого Евангелие называет "отцом лжи".

"Демон" знаменует огромное событие в духовной и творческой жизни Пушкина. Определив "злобного гения", стихотворение начинает отчуждать демона от поэта, освобождать поэта от "печального влияния" вечного врага человечества. Не случайно одновременно с демоном Пушкин приступает к центральному своему произведению "Евгений Онегин".

В 1824 году Пушкин пишет цикл стихов "Подражания Корану". Основным образом стихотворений является Единый Бог. Знаменателен этот цикл еще и тем, что автор не говорит, а слушает Бога.

- Чем стало для Пушкина чтение Корана?

Это ободрение гонимому, звучащее с надчеловеческой высоты. Это начало глубокого осознания поэтом какой-то миссии, возложенной на него, требующей мужества и предполагающей поддержку свыше.

Картина мира из монологической превращается в диалогическую. И появляется шестикрылый серафим. Духовная жажда доведена до такой степени, что жаждущему становится доступно откровение, ведь сюжет стихотворения "Пророк" - встреча с Богом. Это оказалось возможным после преображения "ветхой плоти" (зрение, слух, язык, сердце, все физическое), и преображенный человек начинает видеть и слышать великую истину.

Это стихотворение выражает новое понимание поэтического дара. Поэзия оказывается вовсе не только изложением личных страстей, эмоций, интересов или идей, она не просто самовыражение человеческого "я", но - служение, исполнение воли Бога. В то же время Пушкин не преступает тут собственного глубокого интуитивного убеждения в том, что поэзия по природе своей не может быть прямою проповедью, - в "Пророке" "веленье Божие" имеет совсем особенный характер. Восставший преображенным в пророка, поэт получает три повеления:

1. "...и виждь, и внемли";

2. "Исполнись волею Моей";

3. "Глаголом жги сердца людей".

Первое повеление связано с центральным моментом претерпеваемого героем преображения:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье.

Мир постигается как сакральное целое, человек - как центр творения и главная цель Творца.

Второе повеление - отсечение своей воли, что является главным обетом монашества. Дарование есть послушание.

Третье повеление. Мир сотворен премудро и совершенно, сотворен для человека, который является высшим и возлюбленным творение Бога. Но в реальной жизни человек, для которого весь мир сотворен и в котором запечатлены образ и подобие Создателя, попирает божественный замысел в себе, забывает о своем богосыновстве, падает ниже зверя бессловесного - и это должно быть предметом жгучего стыда.

"Пророк" - это диалог со своей совестью. Совесть есть память человека о своем высоком, божественном происхождении, своем богосыновстве, своем высшем и центральном положении в творении - а значит, память о своей ответственности перед Богом за себя и весь мир. Совесть - это ощущение того, как соотносится мое поведение с замыслом Бога обо мне.

В "Пророке" поэтическое творчество предстает как дело пробуждения совести в сердцах людей. Совесть осознается как категория сакральная, а поэтическое творчество - как послушание, сакральное служение.

В 1827 году появляется стихотворение "Ангел", словно ответ на "Демона". Словно во исполнение просьбы Жуковского в его письме по поводу "Демона". В этом стихотворении автор делает шаг в неожиданном, с религиозной точки зрения, направлении: он пытается исправить демона, примирить его с ангелом и Богом. "Ангел" подводит итог борьбы в душе поэта. Ангел и демон у Пушкина находятся в разных пространствах, но неразрывно связаны и в сознании поэта, и в той реальности, которая нас окружает. Они внимательно наблюдают один за другим. Происходит окончательное столкновение тьмы и света. Глядя на ангела, демон в первый раз умиляется, он обращается к нему с речью:

Прости, - он рек, - тебя я видел,

И ты недаром мне сиял.

Демон вынужден признать, что если кто-то и способен на него влиять, то это ангел, потому что только из-за него:

Не все я в небе ненавидел,

Не все я в мире презирал.

Ангел и демон, добро и зло... Одно без другого невозможно. Мы не поняли бы суть добра, не познав зло. И зло уничтожило бы наш мир, если бы ему не противостояло добро.

Благодаря обретенной духовной мудрости, у поэта хватило сил подняться от обыденной жизни к высотам небесного духовного царства и приобрести пророческую способность предчувствовать ход земного бытия. Господь всегда дает человеку право выбора. И Пушкин свой выбор сделал в пользу Бога. Та высшая истина, по которой духовно томилась душа Пушкина, теперь была им обретена.

В своих стихах поэт поднимается над своим сиюминутным "я", взирая на себя, оценивая себя с некой объективной, надличной высоты; и это дает нам право видеть в его лирике нечто эпическое, в книге его стихов - своего рода лирический эпос жизни человеческого духа, в известном смысле учебник души, стихотворный роман воспитания чувств.

Список литературы

1. В.С. Непомнящий. "Лирика Пушкина как духовная биография". Издательство Московского Университета, 2001.

2. А.С. Пушкин. "Собрание сочинений в десяти томах". Издательство "Правда", 1981.

3. В.С. Непомнящий. "Лирика Пушкина", статьи 1-3. "Литература в школе № 4-6", 1994.

4. В.С. Непомнящий. "Лирика Пушкина", статья 4. "Литература в школе № 1", 1995.