Выступлени на педагогическом совете 'О звездах'

Духовно-нравственные основы русской семьи

(«Капитанская дочка» А.С. Пушкина,

«Живи и помни» В.Г. Распутина)

Семья… Это один из краеугольных камней, на которых держится государство. И вот сегодня он дал трещину, и она все разрастается. Какой должна быть семья, чем должна держаться, как нужно жить, чтобы она была нравственной, то есть прочной?

Идеал семьи дан А.С. Пушкиным в «Капитанской дочке» и мыслился автором он как национальный, народный. Действие в романе происходит в XVIII веке, но во временном плане нам предстает лик вечности. Это роман на все времена.

Перед нами семья Гриневых, состоящая из трех человек: отца, матери и сына. Родители знают, что несут ответственность за воспитание и судьбу сына перед Богом и людьми. И мы видим настоящую заботу о сыне. Петруша еще не родился, а уже был записан в Семеновский полк. Когда ему исполнилось пять лет, он был отдан на руки стремянному Савельичу «за трезвое поведение, пожалованному в дядьки». Трезвый - это значит не только не пьющий, но и серьезный, рассудительный. Он окажется необыкновенно преданным человеком, даже самоотверженным, готовым пойти на смерть ради воспитанника. Грамотный сам, научит грамоте и его.

В то время дворянским детям положено было знать французский язык и другие науки, поэтому приглашали учителей-французов. Отец Петруши тоже нанял француза, месье Бопре, который обязан был учить сына «по-французски, по-немецки и всем наукам». То, что требовало время, он сделал, чтоб сыну легче было освоиться в этом мире.

Поняв, что учитель ветрен и беспутен, что сын ничему доброму у него не научится, он его «прогнал со двора», а сына определил на службу: «до каких же пор бегать по девичьим и лазить на голубятни». Но он посылает сына не в Петербург, считая, что жизнь в столице тоже ничему доброму не научит, кроме как «мотать да повесничать», отец отправляет его в Оренбург: «пускай послужит оп в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон». Вспомним и то, какой замечательный наказ он дает сыну: «Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников, за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду».

Испытание свободой - одно из трудных испытаний. Не обошлось без ошибок. В Симбирске, в трактире, говоря словами Савельича, Петруша «нагрузился», проиграл сто рублей, деньги по тем временам немалые, нагрубил своему дядьке. Потом свое поведение он оценит так: «вел себя как мальчишка, вырвавшийся на волю». Но это так и было, он и был еще мальчишкой! Но этот же эпизод говорит и о том, что его нравственные устои, заложенные родителями, прочны. Человек он совестливый, далее он пишет: «С неспокойной совестию и безмолвным раскаянием выехал я из Симбирска», «…чувствовал себя виноватым», Он «непременно хотел… помириться» с Савельичем. Заговорил первым с ним: «Ну, ну Савельич! Полно, помиримся… Ну не сердись; помиримся». Отношения Гринева и Савельича неформальны, они не регулируются только так: приказ - выполнение. Они шире, теплее, человечнее.

Именно человеческие отношения спасают Гриневу жизнь, а человеком его воспитали родители. Причем отношения, завязавшиеся между ними, оставляют каждого из них на своем пути. У Гринева - это путь долга. Он выполняет наказ отца: «Служи верно, кому присягнешь». И даже кажущиеся отклонения от этого пути говорят, как ненавязчиво, но глубоко укоренено в нем это чувство. Слово «долг» не сходит с его уст. Например: «чувство долга восторжествовало во мне над слабостию человеческою»; «на что будет похоже, если я от службы откажусь, когда служба моя понадобиться»; «Долг требовал, чтобы я явился туда, где служба моя могла еще быть полезна отечеству в настоящих затруднительных обстоятельствах» (гл. «Незваный гость»). «… Долг чести требовал моего присутствия в войске императрицы, (гл. «Арест»), «… но я по долгу присяги стал уверять, что... в Оренбурге довольно всяких запасов (гл. «Мятежная слобода»).

Петр Гринев не может бросить людей в беде. Он едет выручать Машу Миронову, в лагерь самозванца, хотя эта поездка сомнительна; он рискует своей жизнью, чтоб спасти слугу: в эту минуту он для него «бедный старик». Эти поступки говорят о присутствии у Гринева нравственного долга.

Он верующий в Бога христианин, и в жизни в ответственные моменты полагается на волю Божию. Таких примеров много, но я возьму только один. После ареста он «не терял ни бодрости, ни надежды… прибегнул к утешению всех скорбящих и, впервые вкусив сладость молитвы, излитой из чистого, но растерзанного сердца, спокойно заснул, не заботясь о том, что со мною будет» (гл.19 «Суд»).

И Бог все устроил, он молился так, как никогда не молился, вкусил сладость молитвы, искренне, с верой. И получил по вере своей.

Обрати внимание, как отец Петруши заботится о чести рода. И о себе он оставил добрую память и как человек, и как гражданин. Когда привели на допрос Гринева, «генерал осведомился, не сын ли я Андрея Петровича Гринева. И на ответ… возразил сурово: «Жаль, что такой почетный человек имеет такого недостойного сына!». О заслугах отца знает и Екатерина II, именно «из уважения к заслугам отца и преклонным летам отца, решилась помиловать преступного сына».

Позднее и сам Пушкин напишет: «Бескорыстная мысль, что внуки будут уважены за имя, нами им переданное, не есть ли благороднейшая надежда человеческого сердца». Он тоже заботился о дальнейшей судьбе своего рода.

Но то, что родители исполнили свой долг перед Богом, людьми, сыном - воспитали его хорошим, надежным, ответственным человеком, и то, что сын выполнил свой человеческий, сыновний и гражданский долг, привело к замечательному финалу: «Потомство их благоденствует в Симбирской губернии. В тридцати верстах от … находится село, принадлежащее десятерым помещикам. В одном из барских флигелей показывают собственноручное письмо Екатерины II за стеклом в рамке. Оно писано к отцу Петра Андреевича и содержит оправдание его сына и похвалы уму и сердцу дочери капитана Миронова. Рукопись Петра Андреевича Гринева доставлена была нам от одного из его внуков, который узнал, что мы заняты были трудом, относящимся ко временам, описанном его дедом».

Пятая заповедь Иисуса Христа гласит: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли». Эта единственная заповедь, когда Бог дает обет человеку, и обет всегда выполняется.

В эпилоге романа и говорится именно о благоденствии потомков. У них, у Петра и Маши Мироновой, много было детей, а крепостных - всего 300 душ, владеют теперь ими десять человек, но живут дружно и благоденствуют. Внуки хранят дневник деда, для них это семейная реликвия. Но, услыхав, что автор пишет о тех временах, в которые жил и о которых писал дед, внук откликнулся и предложил его дневник: может быть, автору поможет. И внуки хранят письмо Екатерины II, писанное к прадеду, где возносятся похвалы «уму и сердцу дочери капитана».

Через сто с лишним лет писатель XX века А.Г. Распутин напишет о том, как страшна будет учесть всех близких рода, только потому, что один из рода откажется выполнить свой долг. Я имею ввиду повесть «Живи и помни» и главного его героя Андрея Гуськова. Неискупимая вина его погубила всю семью, все семья его и он исчезнет с лица Земли, не оставив следа.

До войны, Андрей жил как все - работал, имел семью, любил, никогда не думая об этом, свою деревню, свою избу… Война все это отняла у него и, не спрашивая его согласия, послала за тридевять земель от родного дома, - и он воевал, был хорошим разведчиком, мечтал о победе и о доме, о близких. «Среди разведчиков Гуськов считался надежным товарищем, его брали с собой в пару, чтобы подстраховать друг друга, самые отчаянные ребята. Воевал как все - не лучше и не хуже. Солдаты ценили его за силушку».

Жизнь на войне была временами не в меру тяжелой, но никто не роптал, не жаловался, потому что всем доставалось поровну. И «столько они, кто дрался с первых дней войны, вынесли и выдержали, что хотелось верить: должно же для них выйти особое, судьбой данное помилование, должна же смерть от них отступиться, раз они сумели до сих пор от нее уберечься».

Когда уже виден стал конец войне, не одно сердце дрогнуло от щемящей надежды на скорое и чудесное избавление от страха смерти. Но «не наступало передышки, хоть уже и на исходе были силы. Страшно становилось от мысли, что можешь не дожить до победы. Грезилось, что после войны наступит другой свет и другой мир для всех…»

И самое тяжелое нравственное испытание выпало на долю Андрея Гуськова перед концом войны: он, раненый, оказался в госпитале недалеко от дома. Не выдержало его сердце, мысль о смерти встала непреодолимой стеной на пути обратно на фронт. Поддавшись какому-то не вполне осознанному чувству, Андрей выбрал для себя наихудший исход, гораздо более тяжкий и горький, чем смерть от вражеской пули. Человека без слабостей не бывает, «человек должен быть с грехом, иначе он не человек. Но с таким ли? Не вынести Андрею этой вины, ясно, что не вынести, не зажить, не заживить никакими днями. Она ему не по силам». Так думает жена его Настена, единственный человек на свете, который не может от него отвернуться, потому что ощущает себя как одно целое с ним. Этой связи не разорвать уже никакими силами - ни злые люди, добрые, ни отец, ни мать ничего не могут тут поделать.

Живя один, прячась от людей, Андрей о многом передумал. Вспомнил, что, провожая его на фронт, «отец при последнем прощании дрогнул, сорвавшись, спросил у кого-то: «А суждено ли нам увидеться-то, суждено ли?». Он представлял себе только два пути: или увидеть когда-нибудь друг друга, или не увидеть». Отец даже в голове не держал той мысли, что сын пойдет каким-то другим путем, ибо любой другой путь - это путь бесчестия. И отец Гринева Петра и отец Гуськова Андрея хотели видеть своих сыновей верными долгу, другой путь - это предательство, стыд, позор. Вспомним, что слух об аресте «порпзил все семейство» Гриневых. «Сей неожиданный удар едва не убил отца. Он лишился обыкновенной своей твердости», «был неутешен». Но и Михеич, отец Андрея Гуськова, «стал чураться людей, опускал голову, похудел». Сын, увидев его издали, сказал себе, что «больше всего сейчас он похож на подранка».

Великий стыд заставил покончить с собой Настену. Было ей «истошно стыдно и перед Андреем, и перед Андреем, и перед людьми, и перед собой». Она утонула в Ангаре вместе с еще не родившимся сыном. И ребенок родился бы «на стыд, с которым не разлучаться ему всю жизнь… И грех родительский, достанется ему, суровый истошный грех, - куда с ним деваться? И не простит, проклянет он их - и поделом».

Если ребенок из рода, славного своими замечательными, достойными делами, то ему будет нелегко: надо жить достойно тоже, чтоб не уронить чести, славы рода. Хотя честь рода ему будет и помогать: двери будут шире распахиваться перед таким человеком. Детям предателей тоже тяжело будет, но по другой причине - тяжело жить с таким грузом. Как же им надо чисто, светло жить-то, чуть ли не свято, чтоб смыть пятно это!

Вот так человек, не выполнивший свой долг, свел весь род в могилу. Настена сказала Андрею, что родители на него надеются. Но сын не стал их надеждой - стал причиной их преждевременной смерти.

В «Капитанской дочке» тоже есть герой, нарушивший долг по отношению к отечеству, семье - это Швабрин. И за это он страшно наказан - гибнет сам, не отдает последнего долга родителям, а ведь Маша Миронова сказала, что он «хорошей фамилии».

Нельзя не заметить, что в обоих произведениях одна из важнейших тем - тема отца, его роль в семье. В этой связи обратимся к христианской аксиологии и к ее представлению сути и имени Отца. Отец Небесный выступает, прежде всего, как Отец милосердный, бесконечно любящий и прощающий. «Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долго терпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию» (2 Петра 3,9).

Бог - любящий Отец, он необыкновенно близок нам, но обращаться к Нему нужно с совершенным благоговением и трепетом. Христианство говорит о вертикальном отношении Творца к твари. Вот именно такое отношение у отца к домочадцам мы видим в семье Гриневых: то, что сказал отец, - это окончательное и бесповоротное решение и обсуждению не подлежит. Причем оно принимается заранее как единственно верное и справедливое и сыном, и матерью. Без благословения отца Петр не предпринял ни одного судьбоносного поступка, решения.

Да и в семье Мироновых так же. Когда стало понятно, что дело, заваренное Пугачевым, принимает крутой оборот. Василиса Егоровна сказала: «Иван Кузьмич, в животе и смерти Бог волен: благослови Машу. Маша, подойди к отцу». Благословение отца - это призывание благоденствия на Машу, оно имеет большую силу. Без отца в этой семье не начинают обеда.

В повести В.Распутина «Живи и помни» читатели видят, что и в семье Гуськовых , в частности у Андрея, авторитет отца довольно высок. Но почему же сын таковой? Может быть, потому, что не было того благоговения перед отцом. Слова отца не звучали как абсолютная истина. Вспоминается следующий эпизод. Отец однажды сказал: «Умирать стану, а коня и человека в рот не возьму» Андрей под «Сталинградом , спасаясь от голода кониной… часто вспоминал эти слова и пришел к выводу, что в его положении отцу не доводилось бывать, иначе он поостерегался бы так высказываться». До войны «у них с отцом не существовало каких-то особых отношений - ни плохих, ни хороших, каждый, можно сказать, жил сам по себе… К отцу в любой момент мог идти смело». Иерархия уничтожена.

А вот другой пример. Петр Гринев ждал письмо от отца, отец должен был дать благословение на брак с Машей Мироновой. Когда он получил отказ, да еще в резкой форме, он конечно, счел его несправедливым, но «всего более огорчило» его «известие о болезни матери». Любовь уже на второй план ушла. Молодой человек пошел объявить обо всем Маше. «Все кончено! - отвечал я и … отдал ей батюшкино письмо». Решение отца не обсуждается. Он хотел нарушить волю отца, но понимал, что это грех, поэтому не случайно говорит: «Я уверен, мы умолим отца моего; он меня простит…».

Оптинский старец Амвросий о воспитании детей сказал так: «Без внушения страха Божия, чем детей не занимай - не принесет желаемых плодов в отношении доброй нравственности и благоустроенной жизни». Когда читаешь эти строки, первая реакция - восстать, возразить. Но вчитаешься - понимаешь, что «страх Божий» - это и есть благоговейное, трепетное отношение к Отцу, о котором говорилось выше. Тогда страсти в душе утихают и соглашаешься со старцем во всем.

Вспоминается трепетное и благоговейное отношение Петра Гринева к отцу. Приходит на ум сон его, где - даже во сне! - он боится потерять любовь отца. «Первою мыслию моею было опасение, чтоб батюшка не прогневался на меня за невольное возвращение под кровлю родительскую, не почел бы его умышленным ослушанием».

Православная педагогика говорит о том, что воспитание - это привитие христианских норм и принципов, Петр Гринев, в отличие от Андрея Гуськова, - глубоко верующий человек, а потому чувство долга в нем укорено прочно

Долг - все должное, что должно

исполнить, обязанность, общий долг

человека вмещает долг его к Богу, долг

гражданина и долг семьянина;

исполнением этих обязанностей он в

долгу, они составляют долг его. Так

толкует это слово В.И.Даль.

«Демонические натуры" в русской литературе XIX века.

ГЛАВА I. О ДЕМОНИЗМЕ

Конспектируя 9 статью В.Г. Белинского о А.С. Пушкине, я обратила внимание на такую фразу: «…Она [Вера] чувствовала себя под влиянием роковой силы этого человека с демоническую натурою и не могла ему сопротивляться». Речь здесь идёт о Вере и Печорине. Мне захотелось узнать больше о людях с «демоническою натурою». Я взяла словарь «Мифы народов мира», нашла статью «демон» и прочла:

демон - в греческой мифологии обобщённое представление о некой неопределённой и божественной неоформленной силе, злой или (реже) благодетельной, часто определяющей жизненную судьбу человека. Это мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная роковая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступить ни в какое общение. Внезапно нахлынув, он молниеносно производит какое-либо действие и тут же бесследно исчезает; демон непосредственно воздействует на человека, готовит беду, прельщает, насылает беды, зловещие сны, направляет человека на путь, ведущий к каким-либо событиям, часто катастрофическим; вызывает неожиданно ту или иную мысль.

В римской мифологии демону соответствует гений, символ судьбы и личности человека.

В христианстве демон - это образ злой демонической бесовской силы.

Итак, Демоны - это злые духи.

Затем я обратилась к статье «бесы». Кто же это?

Бесы - [восходит к индоевр. «вызывающий страх, ужас», того же корня, что и «бояться»] - злые духи; антагонисты Троицы и Ангелов, слуги, воины и шпионы дьявола; «невидимые враги» рода человеческого. Это сеятели дурных внушений, болезней (особенно душевных расстройств) и всякой скверны и порчи, разрушители социальных связей, с особенной ненавистью относящиеся к браку и строящие против него всякие козни.

Согласно христианским представлениям, бесы не только опасны, но и абсолютно злы и не могут быть партнёрами никакого договора, ведущего к добру. Это следствие ложного выбора их свободной воли. Это неверные слуги Бога. Когда-то они были ангелами, но не сохранили своего «достоинства», отпали от Бога, изменили Ему и стали «ангелами сатаны».

Они не связаны пространством, владеют стихиями, имеют возможность тонкого проникновения в ход человеческих мыслей, вкладывания в ум и сердце человека нужных им внушений. Но бесы не обладают полным знанием глубин человеческих душ; тайное решение очень твёрдой и праведной воли имеет шанс скрыться от глаз бесов.

Они могут являться в разных образах, даже Иисуса Христа, только без Креста, могут принимать образ реальных людей, «у нежити нет своего образа, она ходит в личинах».

Бесы могут принять образ чёрного пса, кота, мыши, летучей мыши, жабы, змеи.

Видения, инспирированные бесами, вызывают тяжёлое чувство смущения и тоски или, наоборот, судорожной весёлости, остаётся после их «визитов» серный запах, шум. Образ, который они принимают, зависит от их выбора. Сущность их бытия - ложь.

Встреча со светлыми силами приводит человека в восторг, необыкновенно чистую радость, приносит спокойствие, тишину души [стр. 169-170].

И действительно, через всю литературу XIX века проходит целый ряд таковых героев с демоническими чертами. Обратимся к произведениям русской литературы XIX века: А.С. Пушкин «Евгений Онегин», М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени», И.С. Тургенев «Отцы и дети», Ф.М. Достоевский «Бесы».

ГЛАВА II. АНАЛИЗ ХАРАКТЕРОВ ГЕРОЕВ

2.1 Портретные характеристики

Однажды А.С. Пушкин, беседуя о философском значении библейского и байроновского образа духа тьмы, искусителя, на одно из замечаний Александра Тургенева живо и серьёзно возразил: «Суть в нашей душе, в нашей совести и в обаянии зла. Это обаяние было бы необъяснимо, если бы зло не было одарено прекрасной и приятной внешностью. Я верю Библии во всём, что касается сатаны; в стихах о падшем духе, прекрасном и коварном, заключается великая философская истина».

И действительно, литературные герои с демоническими чертами обладают приятной, необычной внешностью.

Вот портрет Онегина:

Острижен по последней моде;

Как dandy лондонский одет…

Легко мазурку танцевал

И кланялся непринуждённо…

Имел он счастливый талант

Без принужденья в разговоре

Коснуться до всего слегка…

Мод воспитанник прилежный…

Второй Чаадаев мой Евгений,

Боясь ревнивых осуждений,

В своей одежде был педант

И то, что мы назвали франт.

И вот Онегин, как будто с картинки журнала мод, приезжает в глушь, в деревню. Разве мог он не поразить уездных барышень?! И поразил! Даже Татьяну, в письме она ему пишет:

Ты чуть вошёл, я вмиг узнала,

Вся обомлела, запылала…

И в мыслях молвила: вот он!

А вот портрет Печорина:

«Он был среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побеждённое ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными; пыльный бархатный сюртук его, застёгнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно-чистое бельё, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке… С первого взгляда на лицо его я бы не дал ему более 23 лет, хотя после я готов был дать ему 30. В его улыбке было что-то детское. Его кожа имела какую-то женскую нежность; белокурые волосы, вьющиеся от природы, так живописно обрисовывали его бледный, благородный лоб… Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были чёрные, - признак породы в человеке… У него был немного вздёрнутый нос, зубы ослепительной белизны и карие глаза…

Они не смеялись, когда он смеялся!.. Это признак или злого нрава, или глубокой постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском… Взгляд его, непродолжительный, но проницательный и тяжёлый, оставлял по себе неприятное впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, если б не был столь равнодушно-спокоен… Скажу в заключение, что он был вообще очень недурен и имел одну из тех оригинальных физиономий, которые особенно нравятся женщинам.»

Прямо-таки выставочный экземпляр! Ну как тут не влюбиться женщине! И, как мы знаем, влюблялись! И Вера, и Бэла, и Мери! Ведь его облик и приятен, и вместе с тем загадочен. А это всегда притягивает, манит.

А это портрет Евгения Базарова:

«Лицо… длинное и худое, с широким лбом, кверху плоским, книзу заострённым носом, большими зеленоватыми глазами и висячими бакенбардами песочного цвету, оно оживлялось спокойной улыбкой и выражало самоуверенность и ум… Тонкие губы Базарова чуть тронулись. Его тёмно-белокурые волосы, длинные и густые, не скрывали крупных выпуклостей просторного черепа».

«Высокого роста в длинном балахоне с кистями…» (подал) «обнажённую красную руку».

Может быть, и не выставочный экземпляр, но ведь мимо этого человека не пройдёшь, не заметив, не обратив внимание. И он женщинам нравился.

2.2 Отношение к любви

Они неспособны любить. Ведь и бесы веруют и трепещут, но не способны любить, а поэтому и не спасутся.

Ф.М. Достоевский в своей речи об А.С. Пушкине говорит об Онегине:

«Она [Татьяна] знает, что он принимает её за что-то другое, а не за то, что она есть, что не её даже он и любит, что, может быть, он и никого не любит, да и не способен даже кого-нибудь любить, несмотря на то, что так мучительно страдает!

Не идти же ей за ним из сострадания, чтобы только потешить его… твёрдо зная наперёд, что он завтра ж посмотрит на это счастье своё насмешливо».

Печорин: «Первое моё удовольствие - подчинять моей воле всё, что меня окружает; возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха - не есть ли первый признак и величайшее торжество власти? Быть для кого-нибудь причиной страданий и радостей, не имея на то никакого положительного права, - не самая ли сладкая это пища нашей гордости?»

Хочет, чтоб любили его, но не хочет и не может любить сам. Он никого не любил: ни Бэлу, ни Мери, ни Веру. Они были забавой его от скуки.

После дуэли с Грушницким он нашел у себя письмо Веры, где она говорит, что они расстаются навеки. Мы знаем, что он поскакал вслед за ней, далее читаем: «При возможности потерять её навеки. Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, дороже чести, счастья».

Коня он загнал.

«Я упал на мокрую траву и, как ребёнок, заплакал.

И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слёз и рыданий; я думал, грудь моя разорвётся…»

Плакал, не по себе ли? Ведь Вера - единственная ниточка, связывающая его с миром. Если любил, то почему не женился? Она ведь всю жизнь хотела этого?

Итак, они не способны любить, значит, они злы. В «Герое нашего времени» Вера так прямо и говорит, уезжая, Печорину в своей записке:

«Ни в ком зло не бывает так привлекательно, ничей взор не обещает столько блаженства, никто не умеет пользоваться своими преимуществами…как ты.

Но в твоей природе есть что-то гордое и таинственное; в твоём голосе, что бы ты ни говорил, есть власть непобедимая».

Народная пословица гласит: «Злого любить - себя губить». Вера как бы ещё раз подтверждает верность этой пословицы словами в своей записке: «Я погибла, но что за нужда». Печорин изломал ей жизнь, она не выполнила своего предназначения в жизни, гналась за миражом.

В.Г. Белинский в ст. 9 пишет о Вере: «Слабая женщина, она чувствовала себя под влиянием роковой силы этого человека с демоническою натурою и не могла сопротивляться», не победила себя.

Да, она сопротивляться не могла. А вот Татьяна Ларина - сильная натура - смогла. Она очень твёрдо заявила Онегину:

Но я другому отдана.

И буду век ему верна.

Она долго будет «болеть» им. Но переболеет, выздоровеет.

Пушкин оставил своего героя живым, но на распутье. У него ещё есть возможность всё изменить. У Евгения болела душа, в нём проснулась совесть. После убийства Ленского он не находил себе покоя, потом в своём письме Татьяне пишет:

Ещё одно нас разлучило:

Несчастной жертвой Ленский пал.

После отповеди Татьяны Евгений стоял «как громом поражённый». Он понял, что есть другие люди, с другими нравственными принципами, которых придерживаются всю жизнь, во все времена. Он, может быть, ещё найдёт в себе силы что-то изменить. Хотя я не верю в его перерождение. Ведь если он и полюбил теперь Татьяну, то не ту девочку, а «законодательницу зал», а если это так, то ничего он не понял! Страшно!

Поэт знал старинную притчу о гордых, о людях с демоническими чертами, она кончается фразой: «старое зло, навыкшее в гордыне, никогда не будет новым добром». М.Ю. Лермонтов, И.С. Тургенев не оставляют своих героев жить. Мы, учащиеся, должны знать о таковых людях, не строить иллюзий, не обольщаться, делать трезвые выводы. Спасение - в вере Бога.

Пушкин это знал, поэтому такой сценой и закончил роман. Он вообще очень многое знал, наш гениальный Пушкин. Не случайно ни один из богословов не сделал ни одного замечания, перечитав переложение молитвы Ефрема Сирина о том, что поэт хоть в чём-то исказил её смысл.

Но свободу Онегин назвал «постылой». Это начало покаяния. В этих словах ответственность за собственную жизнь, вину за расточение свободы. Это начало пути к самому себе, это может быть и бунтом против идолов в себе, устремлённость к подлинности того, что ищет. Это может быть началом новой жизни.

Порвала свои отношения с Базаровым и Одинцова, когда «заставила себя дойти до известной черты, заставила себя заглянуть за неё - и увидала за ней даже не бездну, а пустоту… или безобразие».

Вдумаемся в слово «пустоту», т.е. ничто.

Ф.М. Достоевский в своей речи, посвященной Пушкину, сетует на то, что поэт не назвал свой роман именем героини, Пушкин пока не мог. Он увидел, какие страшные люди идут на историческую арену, он хотел предупредить своих читателей об этом. А вот следующий роман напишет о русской женщине - спасительнице русского общества, семьи. Назовёт его скромно «Капитанская дочка». Архетипом его женских образов является Богородица. Может быть, это покаяние в своём великом грехе, но и открытие себя.

«Восторженные идеалисты, изучившие жизнь и женщину по повестям Марлинского, требуют от необыкновенной женщины презрения к общественному мнению», - читаем ст. 9, посвященной творчеству Пушкина В.Г. Белинского.

Т.е. «восторженные идеалисты» требуют, чтоб необыкновенные женщины перешагнули через все нравственные нормы во имя любви к таким, как Печорин, Онегин, Базаров. И ведь находились таковые, которые перешагивали через общественное мнение, успокаивая себя, усыпляя свою совесть мыслью «о великости своей жертвы», всей тягости проклятия, которое она берёт на себя, «повинуясь другому высшему закону - закону своей натуры, а её натура - любовь и самоотречение». Это всё мы читаем в той же статье В.Г. Белинского.

Ведь нам всегда говорили, что это лучшие передовые люди! Лучшие! - около которых столько крови, которые купаются в чужой крови.

Нам всегда говорили, что они оригинальны, вместо того, чтоб сказать правду, что это люди, профанирующие святое. Ведь значения этого слова: искажать, опошлять, осквернять, извращать всё, что достойно. Бесы имеют общую с ангелами способность быть невидимыми и являться людям лишь по собственному произволу. Образ, который они принимают, также зависит от их выбора, а так как самая сущность бытия Бесы - ложь, образ этот - фальшивая видимость, маска. По характерной русской пословице, «у нежити своего облика нет, она ходит в личинах». Неслучайно здесь и восклицает Татьяна: «Уж не пародия ли он?»

Принято было считать их оригинальными. Оригинальный - это своеобразный, неподдельный. Оригинальные люди своим путём, особенным идут к свету, добру. А эти люди шли не к добру, они не созидатели, почему сама природа их убирает. Умирает молодым Базаров, а его старые родители остаются жить, чтобы молиться о своём сыне. Чего не может сделать молитва матери! Умирает и Печорин, ничего не сделав ни для себя, ни для других доброго.

2.3 Отношение к браку и свободе

Все трое были против брака:

Онегин Татьяне говорит при встрече:

Когда бы жизнь домашним кругом

Я ограничить захотел;

Когда б мне быть отцом, супругом

Приятный жребий повелел;

Когда б семейственной картиной

Пленился я хоть миг единый…

А ведь он был уже в таком возрасте, когда бы уж пора обзаводиться семьёй, почему бы и не плениться «семейственной картиной»?!

Позже он скажет, почему не захотел Дома, семьи:

Свою постылую свободу

Я потерять не захотел…

Печорин пишет в своём дневнике:

«Надо мною слово «жениться» имеет какую-то волшебную власть: как бы страстно я ни любил женщину, если она мне даст только почувствовать, что я должен на ней жениться - прости любовь! моё сердце превращается в камень, и ничто его не разогреет снова. Я готов на все жертвы, кроме этой; двадцать раз жизнь свою, даже честь поставлю на карту… но свободы моей не продам. Отчего я так дорожу ею? Что мне в ней?»

И этот о свободе! Ни один из них ничего великого в свободное от семьи время не сделал. Стали убийцами и всё. Преступление их лишено силы и величия, как и добродетели.

Но это дьявольское средство - обманывать человека, уводя его от Бога - манить людей миражами, показывая блестящее нечто (например, внешность), красивое, но не давать его, чтоб человек, забыв о главном, шёл, как коза за корочкой хлеба, за этими блёстками.

Злому духу всегда хочется заставить людей «гнаться за радугой», никогда не настигая её, чтоб в этой погоне люди забыли смысл и цель жизни, ценность каждого мгновенья для дел добра и справедливости.

Это видел М.Ю. Лермонтов:

И гордый демон не отстанет,

Пока живу я, от меня,

И ум мой озарять он станет

Лучом чудесного огня

Покажет образ совершенства

И вдруг отнимет навсегда

И, дав предчувствие блаженства,

Не даст мне счастья никогда.

1831

Аркадий Кирсанов говорит Евгению Базарову об отношениях Фенечки и отца: отец «должен был жениться на ней [Фенечке]».

Ответ Базарова весьма знаменателен: «Ты придаёшь ещё значение браку; я этого от тебя не ожидал».

2.4 Отношение к цели жизни

Все трое не принимали существующую действительность, были недовольны существующими порядками, а поэтому нигде не служили, хотя знали, что у каждого человека есть цель в жизни.

А.С. Пушкин пишет о своём герое:

Убив на поединке друга,

Дожив без цели, без трудов

До двадцати шести годов,

Томясь в бездействии досуга

Без службы, без жены, без дел;

Ничем заняться не умел…

И начал странствия без цели.

Этими же словами можно сказать о Печорине. А ведь он служил офицером. Когда Максим Максимыч решив его наказать за увоз Бэлы, сказал: «Пожалуйте вашу шпагу», Григорий Александрович крикнул: «Митька, шпагу!». Какое лёгкое отношение к службе, к чести офицера. Ему не нравилась в армии шагистика в николаевские времена. Но ты возьми и заведи в своей роте, батальоне другие, человеческие порядки. Пусть очень небольшому количеству людей, но будет хорошо жить. Проще кричать: «Всё плохо!», становиться в оппозицию к правительству, ничего при этом не делая и думая в то же время о себе как о порядочном человеке. А ведь в армии, по словам Некрасова:

Душу вколачивать в пятки

Правилом было тогда.

А.И. Куприн в своем «Поединке» приводит пример того, как можно в своей роте создать солдатам человеческие условия жизни.

А.И. Куприн пишет в «Поединке», что унтер-офицеры жестоко били своих подчиненных за ничтожную ошибку в словесности, за потерянную ногу при маркировке - били в кровь, выбивали зубы, разбивали ударами по уху барабанные перепонки.

«Одной только пятой роте жилось легко и свободно. Люди в ней были все, как на подбор, сытые, бойкие, глядевшие осмысленно и смело в глаза всякому начальству». Командовал ротой капитан Стельковский. В роте у него не дрались, и даже не ругались. «Солдаты его любили воистину. И на смотру они проделывали ротное учение с такой ловкостью и свободой, что смотр казался для них - весёлой и нетрудной забавой».

(«После бала»)

Вот бы и Иван Васильевич, и Печорин послужили бы и сделали так, чтоб их солдатам было замечательно в роте, чтоб они чувствовали себя защитниками Отечества, людьми.

Ф.М. Достоевский пишет в рассказе «Смешной»:

«Не запугивайте себя сами, не говорите: «один в поле не воин» и пр. Всякий, кто искренно захотел истины, тот уже страшно силён. Не подражайте некоторым фразёрам, которые говорят поминутно, чтобы их не слышали: «Не дают ничего делать, связывают руки, вселяют в душу отчаяние и разочарование и пр. Ипр. Кто хочет приносить пользу, тот и с буквально связанными руками может сделать бездну добра».

Евгений Базаров тоже пришёл не строить, не созидать, только разрушать, цель нигилистов «место расчистить», они решили «ни за что не приниматься».

Существует определённый разлом между личной и общественной жизнью, «внутренним» и внешним миром. Всякий конфликт между ними говорит не только о том, что несовершенно общество, но и о том, что несовершенен и человек в самом себе, что источник зла в самом себе.

Мы часто говорим об особом уме этих героев. Рассуждая о Чацком, Ф.М. Достоевский скажет:

«… Не понимаю я только одного: ведь Чацкий был человек очень умный. Как это умный человек не нашёл себе дела? Они все ведь не нашли себе дела, не находили два-три поколения сряду. Это факт…

Так вот не понимаю я, чтоб умный человек, когда бы то ни было, при каких бы то ни было обстоятельствах, не мог найти себе дела… На то и ум, чтоб достичь того, что хочешь. Нельзя версты пройти, так пройди только сто шагов, всё же лучше, всё ближе к цели, если к цели идёшь.

И если хочешь непременно одним шагом до цели дойти, так ведь это, по-моему, не ум вовсе. Это даже называется белоручничеством. Трудов мы не любим, по одному шагу шагать не привыкли, а лучше прямо одним шагом перелететь до цели или попасть в Регулы. Но вот это и есть белоручничанье». [«Зимние заметки о летних впечатлениях»].

Эти рассуждения мы можем отнести к нашим героям.

Ф.М. Достоевский первым увидел в пушкинских героях скитальцев - не странников, а именно скитальцев, перекати-поле. Нет Идеала, и человек не знает, что ему делать, куда ему деться - он весь во власти гордыни. Поэтому Достоевский и говорит: «Смирись, гордый человек. Смирись, праздный человек, и прежде всего потрудись на родной ниве». Не о себе думай, а об Отечестве, трудись на его благо.

Об Онегине, Печорине мы говорим: лучшие люди. Но в эпохи безвременья, требующие нравственного долготерпения, выдержки, невидимого миру духовного подвижничества - они не выдерживают, торопятся, срываются, спешат найти себя в любом, пусть анекдотическом, пусть и самом фантастичном, но - деле; в своевольном бунте, порою «бессмысленном и беспощадном».

И.А. Бунин в «Окаянных днях» - напишет об интеллигенции:

«Длительным будничным трудом мы брезговали, белоручки были, в сущности, страшные. А отсюда, между прочим, и идеализм наш, в сущности, очень барский, наша вечная оппозиционность, критика всего и всех: критиковать-то ведь гораздо легче, чем работать. И вот: «Ах, я задыхаюсь среди этой николаевщины, не могу быть чиновником, сидеть рядом с Акакием Акакиевичем, - карету мне, карету».

Отсюда Герцены, Чацкие… Какая это старая русская болезнь, это томление, эта скука, эта разбалованность - вечная надежда, что придёт какая-то лягушка с волшебным кольцом и всё за тебя сделает…»

2.5 Главный порок демонических натур

Все эти герои имеют грех любоначалия. Евгений Онегин, вспомним, был силен «в науке страсти нежной». Стоило ему добиться свидания, как он начинал девушке «давать уроки в тишине». Приехав в деревню, получив письмо Татьяны с признанием в любви, он и ей проповедовал:

Учитесь властвовать собою…

К беде неопытность ведет.

Татьяна назовет его проповедь «уроком». Мы видим его желание возвыситься, быть «над».

Жажда власти окажется единственной страстью и «в нравственном калеке» Печорине. В своем дневнике он сделает следующую запись 3 июня «… честолюбие есть не что иное, как жажда власти, а первое моё удовольствие - подчинять моей воли все, что меня окружает; возбуждать к себе чувство любви, преданности и страха, - не есть ли первый признак и величайшее торжество власти». Для него счастье - «насыщенная гордость». Этот герой пока властвует над окружающими, единичными людьми. Это человек, жаждущий борьбы, но для борьбы нужны враги, а целью борьбы является победа, торжество, власть над поверженным. Человек, отринувший нравственный законы, неизбежно оказывается во власти глубинного животного инстинкта, что и случилось с Печориным. Победить шестнадцатилетнюю девочку - это ли честь! Никто не давал ему права лезть и в личную жизнь Грушницкого. Почему он взял на себя роль судьи? Так и напрашивается фраза: «А судьи кто?».

Жаждет власти и Базаров. На вопрос Одинцовой: «Кто вы?» - Базаров сказал, что он «будущий уездный лекарь». На его ответ Одинцова восклицает: «Вы - с вашим самолюбием - уездный лекарь!». Она умница, она быстро все поняла, она права, он сам проговорился в разговоре с Аркадием. Евгений Базаров о Ситникове говорит: «Ситниковы нам необходимы… мне нужны подобные олухи. Не богам же, в самом деле, горшки обжигать». Аркадию «открылась на миг вся бездонная пропасть базаровского самолюбия». Евгений видит себя руководителем, а Ситников и ему подобные - это орудие в его руках.

В словаре В.И. Даля слово «страсть» трактуется так: страданье, муки, маета, мученье, телесная боль, душевная скорбь, тоска; душевный порыв к чему-либо, нравственная жажда, безотчетное влечение, необузданное, неразумное хотенье. Далее он рассуждает: властолюбие, обратившись в страсть, растет с годами. Вот мы и видим далее, как властолюбие затмевает ум бесовским натурам.

Затем мы обратились к «Бесам» Ф.М. Достоевского, а также к «Преступлению и наказанию». Анализируя «Пиковую даму», мы говорили, что демонические герои рвутся к власти, но Пушкин не ответил на вопрос, как бы они использовали её потом. Вот на этот вопрос ответил в своих романах Ф.М. Достоевский

Демонических натур Достоевский называет прямо, открыто бесами.

Теме бесовства затрагивается в романах «Преступление и наказание» и «Бесы».

ГЛАВА III. Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ «БЕСЫ».

Автор этих романов продолжает традицию писателей и поэтов русской литературы XIX века в обрисовке демонических, бесовских натур. Интересны их портретные характеристики. Они так же, как Онегин, Печорин, Базаров красивы внешне. Итак, портрет Раскольникова: «… он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно - рус, ростом выше среднего, тонок и строен… с тонкими чертами». А вот портрет Ставрогина, одного из главных героев романа «Бесы»: «Это был очень красивый молодой человек, лет двадцати пяти, и признаюсь, поразил меня… поразило меня его лицо: волосы его были что-то уж очень черны, светлые глаза его что-то уж очень спокойны и ясны, цвет лица что-то уж очень нежен и бел, румянец что-то уж слишком ярок и чист, зубы как жемчужины, губы как коралловые, - казалось бы, писаный красавец, а в то же время как будто бы и отвратителен. Говорили, что лицо его напоминает маску». Характерно то, что внешность героев меняется: от красоты до отвратительной красоты, от лица до маски. Как не вспомнить народную мудрость о том, что у нежити нет лица, она ходит в личинах. Хочется добавить, что «он был не очень разговорчив, изящен без изысканности, удивительно скромен, но в то же время смел и самоуверен, как у нас никто». И неслучайно Достоевский роняет фразу после портретной характеристики: «Все наши дамы были без ума от нового гостя».

Герои писателей первой половины XIX века занимаются пока только собой и окружающими, а вот герои Достоевского составляют далеко идущие планы. «Великая праздная сила» этих героев направила на захват власти. Они решили заняться Россией, они все рвутся к власти, образуют организацию для свержения существующего строя. У них есть свой идеолог, автор оригинальной, самостоятельно изобретенной теоретической системы о социальном устройстве общества в будущем - это Шигалев. Он объявляет членам организации, что система его «не окончена… Я запутался в собственных данных, и моё заключение в прямом противоречии с первоначальной идеей, из которой я выхожу. Выходя из безграничной свободы я заключаю безграничным деспотизмом». Из его теории следует, что человечество разделится «на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми». Не смотря на то, что автор «запутался в собственных данных», программа принята, пусть не то, но зато все вместе. Декабристы, выходя на Сенатскую площадь, говорили о том, что они хотят отмены крепостного права и свободы народу. Этим открыто Шигалев сказал, что он заключает безграничным деспотизмом, его программа все-таки принимается. Средь членов организации были несогласные, но люди стыдятся собственного мнения «ни одной собственной идеи не осталось ни у кого в голове! За стыд почитают», - торжествующе говорит руководитель организации Петр Верховенский. Он продолжает: «В сущности наше учение есть отрицание чести…откровенным правом на бесчестие всего легче русского человека за собой увлечь и можно», т.е. для достижения цели все средства хороши. Чтоб крепче спаять членов своей организации, он толкает их на преступление, на общий грех злодейства - убить Шатова, одного из членов, который хотел выйти из их организации. Видим перерождение, эволюцию демонических натур - в настоящих бесов - созидателей разрушения России. Они сеют Смуту. «В революции всегда есть что-то дьявольски хитрое, бесовски лукавое. Ужас революции не в том, что она имморальная, обрызгана кровью, напоена жестокостью, а в том, что она дает золото дьявольских кладов, которое обращается в битые черепки, после совершения ради этого золота всех жестокостей. Революция соблазнительна, и понятно вполне, почти маниакальное увлечение ею. Достоевский и его герои прекрасно знают этот революционный соблазн… но вот из бездны поднимается навстречу, рассеивая обаятельные призраки, ничем неограниченная тирания, - и соблазн уступает место отвращению». (В. Переверзев «Достоевский и революция») Они рвутся к власти. Петруша Верховенский говорит: «Одно или два поколения разврата… неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь - вот чего надо». Кажется, эту же задачу поставили на Западе по отношению к нашей молодежи. Продажные СМИ выполняют её очень старательно, и, неужели успешно?

В таких ситуациях сражаются не «белые и красные», нет, здесь «Бог с дьяволом борется, а поле битвы - сердца людей».

Мы видели бесов, тешащих себя в предсмертной скуке фантастическими зверствами и сладострастием насекомых. Вместо покаяния они будут преступать и преступать, ведомые пресыщением и скукой, платя за каждое мгновение своей фантазии жизнями других.

Вот оно - преступное барство, но это и суд над их преступностью и растлением.

Герои романа «Бесы» поражены «нелюбовью». Ставрогин говорит девушке: «Я не могу любить вас…» Это общий недуг всех бесов. Одни мучаются, что сами не любят, другие - что их не любят, а третьим и вовсе любви не нужно.

«Сознание любви неисполненной должно быть всего ужаснее, и в этом-то ад и есть»,- говорил Тихон в записных тетрадях Ф.М. Достоевского. Только Даша, которая любит любовью-жалостью, любовью-самоотвержением, неподвластна бесам, поэтому она и осталась жива.

Великие христианские мыслители утверждали, что демоническим, разрушительным началам в людях может противостоять только дух любви и милосердия, жертвенности и уважения к личности:

«Грядут времена, когда только любовь спасёт нас. Надо учиться растить в себе любовь, всё остальное - грех, хуже смерти, только она - жизнь».

ВЫВОДЫ

1. Демонические натуры - это действительно герои, которые разрушают социальные связи, с особенной ненавистью относясь к браку. Поэтому, они не имеют семьи, детей. Они не продолжают рода по своей линии, не выполняют Божью заповедь: плодитесь, размножайтесь. Нет людей - нет и человечества. Роды вымирают. Это наказание, таков итог их жизнь.

2. Они нигде не служат, объясняя это трудным временем, эпохой; но легких времен не бывает.

3. Они опасные люди. Мало того, что они сами идут ложным путем, но они сбивают с истинного пути и других людей. Не имея цели в жизни, они увлекают на ложный путь окружающих. Опасны особо потому, что многие из них образованные люди, яркие внешне, имеющие красивые, изящные манеры.

4. Не трудятся, но создают впечатление людей деятельных, такая иллюзия возникает у читателей. Если они все же что-то делают, то дела их мелки, ничтожны, а порой преступны. Там, где они льется кровь, не их кровь.

5. Говорили о свободе красивые слова, хотели зачем-то свободы, но, имея её, ничего не сделали доброго.

6. Каждый из них хочет власти, безраздельной власти. Они понимают, что творят зло, но изменить себя или не могут или не хотят.

7. Они разрушают страну, судьбы людей. Это их цель. А цель-то антихристова.

8. Начали демонические натуры с разрушения судеб частных людей, а потом замахнулись на разрушение страны.

Мы отчего-то не даем отпор таковым людям в жизни. Что ж, пусть торжествует зло?

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мистерия «скитаний», пророчество о которой Достоевский увидел в пушкинском романе, охватывает в русской литературе огромную типологию. Собственно говоря, вся проблема человека - его духовной жизни или духовной смерти - предстает у Пушкина как проблема русского мыслящего человека послепетровской эпохи - его назначения и судеб, его роли в судьбе страны и народа.

Проблема эта была поставлена в «Евгении Онегине» впервые, и поставлена в тот именно момент, когда шло становление самого типа русского мыслящего человека, в том смысле, который остаётся современным и для нас. Драматизм проблемы в литературе был реальным драматизмом становления и существования этого типа в сложнейших и специфичнейших условиях послепетровской России. Отсюда - та предельность в постановке вопроса, в силу которой большинство героев, «родоначальником» которых является Онегин, балансирует на грани духовной гибели; последнее отнюдь не означает, что русский мыслящий человек - это обязательно духовно гибнущий человек, совсем наоборот: создание Онегина и его литературных «потомков» суть акты беспощадной требовательности русского мыслящего человека к себе, предельной интеллектуальной отваги, величайшей совестливости и духовной высоты.

Задача русской литературы не в том, чтобы как можно более натурально воспроизвести жизнь, а в том, чтобы понять, соответствует ли эта жизнь национальному идеалу.

А если так, то литература справилась со своей задачей. Она показала перерождение и национальное вырождение её образованного и правящего дворянского слоя.

А сегодня мы видим, что-то, чем всегда занимались падшие духи - демоны, стало занятием человеков. И как предсказывали Святые отцы, человек превзошел демонов в искусстве погубления. Поэтому нам необходимо научиться хорошо распознавать и различать действия обольщения. Главными помощниками демонов являются наша лень, малодушие и нерешительность, даже боязливость и ещё то, что человек по природе своей неудержимо и постоянно стремится к покою и наслаждению. Поэтому мы часто предпочитаем быть обманутыми.

Эта работа помогла мне иначе посмотреть на многих литературных героев, да и на себя, своё окружение, спросить: мы созидатели?

Красота человека

Красота… Я знаю, что я далеко не красавица. Может быть, поэтому, увидев по-настоящему красивую женщину, девушку, я всякий раз замираю и долго смотрю ей в след. В такие минуты мне всегда приходят на ум строки из Пушкина:

Все в ней гармония, все диво,

Все выше мира и страстей;

Она покоится стыдливо

В красе торжественной своей

В «Выбранных местах из переписки с друзьями» Н.В.Гоголя в главе «Женщина в свете» читаю: «Красота женщины еще тайна. Бог недаром повелел иным из женщин быть красавицами; недаром определено, чтобы всех равно поражала красота, - даже и таких, которые ко всему бесчувственны и ни к чему не способны…». Читая эти строки я почему-то невольно вспомнила П.И.Чичикова, «рыцаря копейки». Даже он забыл о своем деле, когда увидел губернаторскую дочку.

Далее Н.В.гоголь пишет, что ему «признавались наиразвратнейшие» в том, что они не отваживались сказать в присутствии красавиц «не только двусмысленного слова, но даже просто никакого», то есть, как говорят в народе, язык к нёбу прирастал.

Да, красота убивает зло, вдохновляет на благородные поступки, является идеалом. Но иногда красота отталкивает, к сожалению.

Когда я была маленькой, я всегда, как рассказывает мама, смотрела красавице в рот и ждала, что она скажет, когда заговорит. Мне казалось, что она сейчас скажет что-то такое, от чего все станет иным, все просияет, совершится чудо, что слова у нее должны быть какими-то особенными. Но всякий раз красавицы меня разочаровывали: или я так и уходила, не дождавшись ни слова то нее, или я слышала обычные, банальные слова. А однажды разразилась катастрофа: красавица ругалась нецензурными словами. Эти слова мне казались противными жабами. Мир рухнул. Я горько и безутешно плакала

Красота, которая меня всегда манила, притягивала, заставляла застывать на месте, теперь оттолкнула. Тогда я поняла выражение «отталкивающая красота», поняла и то, что внешняя красота еще далеко не все, что это не главное. Главное - красота внутренняя (то есть, огонь мерцающий в сосуде», по словам Н. Заболоцкого).

Листая как-то томик стихов М.Ю. Лермонтова, прочла:

Тобой пленяться издали

Мое все зрение готово,

Но слышать Боже сохрани

Мне от тебя одно лишь слово.

Иль смех, иль страх в душе моей

Заменит сладкое мечтанье,

И глупый смысл твоих речей

Оледенит очарованье.

Тогда я подумала: «Он, видимо, когда-то пережил то же, что и я, поэтому и появилось это стихотворение».

И вот однажды бабушка взяла меня с собой в церковь. Я вглядывалась в лица святых. Больше всего мне понравилось лицо Иисуса Христа. Всматривались ли вы в лицо, нет - в лик! Христа? Как он красив! Какие у него глаза! Я не умею о них сказать. Это глаза мудрого (именно мудрого, а не просто умного) человека, кроткого, любящего, любящего до всепрощения. А это в первую очередь говорит о величие духа. Бабушка поразила меня своим рассказом о Нем. Он принес в наш мир закон, по которому должны жить люди, - это любовь. Вот это - любовь к ближнему - и есть красота, вот таково мое понимание красоты. Сегодня любовь к ближнему - страшный дефицит. В связи с этим вспоминаются слова Ф.М. Достоевского: «Возлюбить человека, как самого себя, по заповеди Христовой, - невозможно. Закон личности на земле связывает. Я препятствует. Между тем… высочайшее употребление, которое может сделать человек из своей личности, из полноты развития своего Я, - это как бы уничтожить это Я, отдать его целиком всем и каждому безраздельно и беззаветно. И это величайшее счастье. Таким образом, закон я сливается с законом гуманизма. Тут-то и равновесие земное. Иначе земля была бы бессмысленна» (20; 172, 174).

Идет уже конец XXстолетия, и XX веков Христос является для человечества идеалом, ибо великое самоотвержение, великая любовь к человеку потрясают. В Нем сосредоточилось все, что есть прекрасного и возвышенного в нашей природе. «Иисуса никто не превзойдет. Культ Его будет вечно обновляться; легенда Его будет вечно вызывать слезы; Его страданиями будут терзаться лучшие сердца; и во все времена будут провозглашать, что среди сынов человеческих никогда не рождалось более великого, нежели Иисус», - писал Эрнест Ренан в своей книге «Жизнь Иисуса».

Да, он умел то, что нам недоступно, умел создавать, утверждать, действовать. У Него была идея, за которую Он взошел на Голгофу. А у нас? Все продается, все покупается. Никто ничем не хочет жертвовать.

Я согласна со словами Э. Ренана, который далее пишет: «Взятое в массе, человечество представляет собой скопище существ низких, эгоистов, стоящих выше животного только в одном отношении, что их эгоизм более обдуман, чем у животного».

Сегодня люди забыли о том, что является идеалом, к чему надо стремиться. Женщины следят за своей фигурой, делают пластические операции на лице, чтоб выглядеть моложе и красивее. Мужчины накачивают искусственно (а не в процессе труда) мышцы. И они тоже хотят иметь красивое и сильное тело. Да, сейчас культ Тела.

Если такие люди будут задавать тон в обществе, то обществу грозит вырождение, духовная смерть.

Об этом говорит Ортега-и-Гассет в своей знаменитой работе «Восстание масс».

Мы совсем забыли, что должен быть Культ Духа, а не тела. Величие духа в любви к ближнему - вот она, истинная красота. Об этом мы должны вспомнить.

Да, я не красавица внешне, но я хочу быть истинно красивой. Только теперь, начав над собой работать, я поняла, что истинная красота дается великими (без преувеличения!) страданиями. Хватит ли сил, чтоб быть красивой?

«На железной дороге»

(Восприятие, истолкование, оценка)

У каждого произведения есть история создания. И у этого стихотворения тоже.

История создания его такова.

Летом 1910 года Блоку потребовалось по делам поехать в Петербург из Шахматова. Свой обратный путь он описал в письме Е.П. Иванову:

«Я сидел один… Какая тупая боль от скуки бывает! И так постоянно - жизнь «следует» мимо, как поезд, в окнах торчат заспанные, пьяные, и веселые, и скучные, - а я, зевая, смотрю вслед с «мокрой платформы». Или - так еще ждут счастье, как поезд ночью на открытой платформе, занесенной снегом».

Мимолетные впечатления… Как удивительно причудливо они трансформировались, в них вошло что-то от знаменитой сцены из толстовского «Воскресения», когда Катюша бежит на станцию к поезду Нехлюдова.

«Была темная осенняя, дождливая, ветреная ночь… В поле, под ногами, не было видно дороги, а в лесу было черно, как в печи… Катюша тотчас же в окне вагона первого класса увидала его. В вагоне этом был особенно яркий свет. На бархатных креслах сидели друг против друга два офицера… Он в обтянутых рейтузах и белой рубашке сидел на ручке кресла, облокотившись на его спинку, и чему-то смеялся… поезд медленно тронулся… Катюша все бежала по мокрым доскам платформы (…)» «Пройдет поезд - под вагон, и конечно», - думала Катюша.

Что-то вошло и от некрасовского стихотворения «Тройка» («Что ты жадно глядишь на дорогу»).

Образ девушки вдруг претворился в житейски обыденную и вместе с тем полную высокого драматического накала фигуру героини нового стихотворения, которое вошло в собрание сочинений под названием «На железной дороге».

На замысел стихотворения могло повлиять и письмо Евгения Иванова А. Блоку, где он рассказывал о виденной им самоубийце-девушке 13-15 лет, лежавшей возле придорожной канавы.

… Это не пустяки, - писал Е. Иванов - это буря, бурей выкинуло».

У этого стихотворения неожиданное начало:

Под насыпью, во рву некошеном,

Лежит и смотрит, как живая,

В цветном платке, на косы брошенном,

Красивая и молодая.

Неожиданное потому, что представляет финал драмы. Таким приемом автор предельно сжимает рассказ о событии, которое производит на читателя сильное впечатление, а достигается это большей частью портретным штрихом: «красивая и молодая».

Ей бы жить и жить… Но, потрясенные, мы видим такой страшный конец.

Далее поэт развертывает сюжет, показывает причины драмы, приведшей к такому исходу, приоткрывает, приоткрывает характер своей героини:

Бывало шла походкой чинною

На шум и свист за ближним лесом.

Всю обойдя платформу длинную,

Ждала, волнуясь, под навесом.

Три ярких глаза набегающих -

Нежный румянец, круче локон…

Обыкновение провинциальных жителей выходить на станцию посмотреть на проходящие поезда воплощается у Блока в символ пустоты, напрасно пропадающих сил. Нехитрые радости и упования простодушной девушки:

Быть может, кто из проезжающих

Посмотрит пристальней из окон -

перекликаются с жаждой иного, осмысленного разумного пути существования.

Пока в стихотворении нет даже намека на осуждение героини, поэт понимает и принимает всерьез мечту, сочувствует молодости, красоте, но не говорит об иллюзорности ее надежд. Он просто объективный повествователь.

Вокруг нее складывается чистая, нравственная атмосфера, ни малейшего штриха, говорящего о ее корысти, пошлости.

Волнение девушки выдает себя румянцем. Мечта выражена очень робко («Быть может»…), но в ней завязка драмы, ибо светлые помыслы приходят в противоречие с жизнью.

Ни поезд, ни паровоз прямо не названы, их появление обозначено метафорически:

…Шум и свист за ближним лесом

Три ярких глаза набегающих…

Но в этом уже есть что-то пугающее, предупреждающее о грядущей беде. Это показано аллитерацией, мы слышим свистящие, шипящие согласные звуки; два звука (р), выражают тревогу.

Вагоны шли привычной линией,

Подрагивали и скрипели;

Молчали желтые и синие;

В зеленых плакали и пели.

Эта строфа - чудо! Она, по-моему, главная в стихотворении, многое объясняющая в судьбе героини: социальное «звенит» невероятной силой лиризма.

Молчание вагонов для «чистой публики», их «пустынные глаза», «ровный взгляд» «сонных» обитателей - вот чем отвечает жизнь на волнение и жажду счастья встречающих этот поезд.

А ведь девушка красива. Но (почему-то) не оживила «мощная власть» ее красоты и не пробудила ничьих «восторгов и печалей». А последний стих строфы:

В зеленых плакали и пели - сказал о России все. Глаголы - силе воле дают краткую, но емкую характеристику совершенно другой группы пассажиров.

Рядом с девушкой - жандармом, вечный спутник русой жизни, русского пейзажа, русской судьбы. «Везде идет дождь, везде есть деревянная церковь, телеграфист и жандарм», - писал А.Блок, возвращаясь из Италии.

А девушка надеялась, что именно вагонов «желтых и синих» окажется тот, о ком она мечтает. Окажется ли?

Лишь раз гусар, рукой небрежною.

Облокотясь на бархат алый,

Скользнул по ней улыбкой нежною…

Скользнул - и поезд вдаль умчало.

Вот она - единственная радость за все дни ожиданий. Всего один раз! Это крушение надежд; умчавшийся поезд - символ несбывшейся мечты, разбитой жизни.

Вот после этого эпизода оправданно звучат строки:

Так мчалась юность бесполезная,

В пустых мечтах изнемогая…

Тоска дорожная, железная

Свистела, сердце разрывая…

Эпитеты оценочные, жесткие («бесполезная», «в пустых»). Так они меняют атмосферу, все восприятие стихотворения! Юность проходила бесполезно, мечты девушки беспочвенны.

Эпитет «железная» переносится на душевное состояние («тоска»). Глагол «свистела» теперь тоже сопровождает слово «тоска». Поезд уходит вдаль оставляя и на этой станции, и на других «железную дорожную тоску».

Вспоминается и М.Цветаева:

Не моя вина, что я с рукой

По площадям стою - за счастьем.

Финал стихотворения «На железной дороге» уже известен.

Столкновение живой человеческой души с мертвым, «железным», «страшным миром» неизбежно ведет к трагической развязке: - «давно уж сердце вынуто!»

«Сердце вынуто» - потрясающий образ-символ.

А.А.Блок нарисовал мир, умерщвляющий душу. Героине «больно». В этом «больно» сливаются и девушка, олицетворяющая Россию, и поэт, тоже сохранивший живую душу в это страшное время.

В записных книжках поэта встречается такая мысль:

«Всякое стихотворение - покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звезды. Из-за них существует стихотворение».

Стихотворение «На железной дороге» держится на острие таких слов-символов:

тоска «железная»

«сердце вынуто»

«больно»

Да, из этих слов виден ужас смерти. Здесь и «макрокосмос», то есть у беды вселенский размах.

Да, стихотворение рисует не только картину жизни с натуры - поэт запечатлея процесс огромной важности; и место трагедии не железнодорожный полустанок, а страна и даже весь мир, в котором человек раздавлен «любовью, грязью иль колесами». Страшно то, что даже любовь - способ, который убивает душу. Удивительной страстностью, силою чувства, болью за погибшего человека привлекает и волнует это произведение.

Сам Блок говорил: «… мы обязаны считать поэта связанным с его временем». Но я говорю, что он связан и с нашим временем, ибо проблемы, которые он решает, теперь тоже актуальны. Вот почему я с большим интересом анализировала это произведение.

Хотелось бы остановиться на образах «железной дороги», паровоза».

В русской литературе это нечто враждебное человеку. Вспомним, каким рисует его Феклуша в пьесе А.Н. Островского «Гроза»:

«Огненного змия стали запрягать: все, видишь, для-ради скорости; так4 он им машиной показывается, они машиной и называют, а я видела, «как он лапами вот так делает».

С. Есенин в «Сорокоусте»

Видели ль вы,

Как бежит по степям,

В туманных озерах кроясь

Железной ноздрей храпя,

На лапах чугунных поезд

В изображениях есть нечто общее это «машина», символ «огненного змия», с огромными лапами», он с железной ноздрей», с тремя глазами» набегающими, двигается «со свистом и шумом».

Такое же восприятие паровоза поезда и у А. Блока в его стихотворении «На железной дороге»

Сначала пассажиры слышат

…Шум и свист за ближним лесом, а потом видят «три глаза набегающих», как у «огненного змия» или дракона.

О звездах

Гори, гори, моя звезда!..

Звезды - украшение для нас, жителей Земли.

Звезды указывают путь. Вифлеемская звезда вела волхвов к Богу.

Звезды путеводители.

Мцыри когда бежал из монастыря, на небе не увидел ни одной звезды.

…Ни одна звезда

Не озаряла млечный путь.

И миллионом черных глаз

Смотрела ночи темнота

Это был Божий знак: неправильно Мцыри поступал, не надо ему было этого делать.

Исчезновение же звезд будет одним из признаков приближающегося конца мира:

«…солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются (Мф, 24; 29-30).

И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоковы свои;

И небо скрылось, свившись как свиток(Откр. 6, 13-14)

На одной из фресок в Киевском

храме св. Софии изображен

Ангел, свивающий небо в свиток.

Все жаждим чего-то на грешной Земле-

Кто злата, кто зрелищ, кто хлеба.

Живем, утонув по колено во зле,

Но Ангел свисает Небо.

Взгляните: там бездна в дыму и огне,

Озонная брешь засквозила

Вот-вот и послышится грозно извне

Святая труба Гавриила.

И речь не о том, чтоб со славою лечь

Под лентой из черного крепа

Не время ль подумать, как душу сберечь?

Ведь Ангел свисает Небо…

Н. Рачков

Стихотворение о нас с вами, это нам всем пора подумать, «как душу сберечь, «Ведь Ангел свивает Небо».

И вижу в окровавленной луне,

Что от племен языческих сокрыто:

Сгорит земля и вся дела на ней,

И небеса совьются, яко свиток.

И звезды, сотрясаясь ниспадут

И будет ужас и тоска в народе…

Не потому ль дрожащую звезду,

Уединясь, ищу на небосводе?

Она дрожит, пока еще дрожит,

Желанный свет бросая пешеходу…

О, сколько мрака на земле и лжи,

Что Божий гнев коснется небосвода.

Иеромонах Роман

20 мая 1991 г.

Киев. Феофания.

Был еще один поэт, которого волновала проблема звезд - это Маяковский В. Многим нравится его стихотворение «Послушайте!» Мне тоже. В конце его звучит вопрос:

Значит это необходимо,

Чтобы каждый вечер

Над крышами

Загоралась хоть одна звезда?!

Да, необходимо, чтобы на небе была хоть одна звезда. Она явится показателем того, что на земле есть еще нравственные, чистые люди. Звезды - которые тянутся к Небу, к Богу. Это еще и как награда человечеству, как помощь. Оно пока может спать спокойно.

Если на небе нет звезд сегодня, то мы еще не очень тревожимся, мы знаем: завтра погода прояснится и мы их увидим. Представим себе на миг, что нам стало известно: звезды никогда больше не появятся на небе. Нам станет плохо, мы не перенесем «беззвездную муку».

Вот поэтому Л. герой врывается к Богу и просит, чтоб на небе была «хоть одна звезда».

С ужасом каким-то думаю: неужели настанут времена, когда человек перестанет смотреть на небо, когда его будет интересовать только «корыто», полно ли оно. Вот тогда в наказание небо скроется, «свившись в свиток», то есть наступит конец света. И пока человек любуется звездами, пока его душа рвется в небо, тянется не только за куском хлеба, можно еще спать спокойно.

Как-то иду домой довольно темно. У кого-то распахнута балконная дверь и слышится голос: «Мама, посмотри, какое небо звездное!» Я тоже задрала голову и «открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет…» полюбовавшись, с лирическим высоким настроением души пришла домой, спать не хотелось.

Выбор веры - выбор судьбы (о князе Владимире)

Первого сентября классный час был посвящен князю Владимиру, крестителю Руси. И вот тогда я, православный человек, поняла, как мало я знала о человеке, который принес мне мою веру. Какая интересная судьба была у этого человека! Его бабушка, княгиня Ольга, была христианкой, но сын ее Святослав не принял веры матери, более того, он не раз выражал гнев на ее предложение принять христианскую веру. Мать заботилась о благе отечества. Занятый мечтами о власти и славе, он рыскал по чужим землям, чуть не потеряв свою. Внука своего, Владимира, воспитывала в христианском духе. Но как ни странно, в молодые годы он почему-то бросился в язычество. Будучи, как и отец, воином, он ввел культ громовержца Перуна - бога войны; поклонение ему требовало и человеческих жертв, жертвоприношение на Руси тоже не были редкостью.

В 983 году Владимир ходил на ятвягов и покорил их землю. Возвратясь в Киев, принес жертвоприношения идолам. Старшины и бояре сказали ему: «Бросим жребий на отрока или девицу, на кого падет, того и принесем богам». Жребий пал на юного Иоанна, сына варяга-христианина по имени Феодора, жившего в Киеве. Феодор сказал им, что не отдаст сына бесам. Язычники в ярости умертвили обоих. Это первые мученики-христиане на Руси. Но братоубийство, человеческие жертвоприношения, грубое сластолюбие, видимо, тяготили князя Владимира. Сначала он облегчал душу тем, что ставил новых кумиров на берегах Днепра и Волхова, украшал их серебром и золотом, но все это не приносило покоя его душе. Его душа искала света и мира. Он стал, вероятно, вспоминать свое детство, наставления бабушки Ольги. И вот к великому князю, недовольному старой верой, стали приходить проповедники других вер.

Первыми явились мусульмане, но ему не понравилась их вера. Затем пришли немецкие пописты: они говорили о величии невидимого бога и о ничтожности веры идолов. Он не любил их и ответил им: «Идите обратно, отцы наши не принимали веры от Папы». Выслушав иудеев хазарских, спросил: «А где ваше отечество?» Они ответили, что Бог разгневался на их отцов и расточил их по чужим землям. «И вы, отвергнутые богом, - сказал им Владимир, - еще приходите учить других? Или хотите, чтобы и мы лишились своего Отечества?» Последним был философ, инок греческий. Он представил Ветхого и Нового Завета и развернул картину Страшного суда. «Добро стоящим одесную и горе грешным на левой стороне», - сказал Владимир. «Крестись - и будешь в раю с праведными», - отвечал ему инок. Выслушав всех, он послал послов, чтобы они побывали у всех. Послы, вернувшись, сказали, что их привела в восторг греческая вера: «И пришли мы в Греческую землю и ввели нас туда, где служат они богу своему, и не знали - на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой и не знаем, как рассказать об этом, знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем в иных странах. Не можем забыть красоты той, ибо каждый, кто вкусит сладкого, не возьмет потом горького. Так и мы не можем уже оставаться прежними».

Владимир решился принять Крещение. Крестился сам, крестились и его сыновья. Потом уничтожены были идолы; главного из них, Перуна, он велел привязать к хвосту лошади, стащить с горы и бросить в Днепр. Затем князь велел всем объявить, чтоб на другой день все жители Киева собрались на берег Днепра для принятия Крещения. Киевляне знали решимость князя и бояр переменить веру и шли охотно. Владимир, объятый небесным восторгом, молился Господу и поручал ему себя и народ свой. «В этот день небо и земля ликовали», - посмотрите, как ответственно выбирал князь Владимир веру. Ведь его бабушка, Ольга, приняла христианство и воспитывала его в христианском духе. Казалось бы, чего проще: пойди по ее стопам и все. Но он решил познакомиться и с другими вероисповеданиями. Владимир не только для себя персонально выбирал веру, но и для народа, т.е. на века. От его выбора зависела судьба народа, государства.

Как оценила летопись Крещение, Веру, которую выбрал князь Владимир? «Удивляться можно, сколько добра сотворил он Русской земле, крестив ее. Мы же, христиане, не воздаем почести, достойных его деяний. Если бы он не крестил нас, мы и ныне были бы в прелести дьявола, погибнув, как и прародители наши. Если бы имели старание и приносили мольбы Богу за него в день его кончины, Бог, видя наше к нему усердие, прославил бы его. Ибо нам следует молить за него Бога, поскольку через него познали мы Бога. Пусть даст тебе Господь по сердцу твоему, и прошения твои исполнит и даст желанное тобой царство небесное. Пусть даст тебе Господь венец вместе с праведными, усладу пищи райской и ликование с Авраамом и другими патриархами, по слову Соломона: «Со смертью праведника не погибает надежда».

А как оценил он сам свой выбор? «Господи, был я как зверь, жил я по-скотски, Ты укротил меня. Слава Тебе Боже». «Я был как зверь, а стал человек». Вот расстояние между язычеством и Христианством. Жестокий и мстительный в язычестве, Владимир-христианин сделался образцом кротости и любви к ближнему. Бедным и нуждающимся был отворен вход к нему: он щедро раздавал им пищу, одежду, деньги; покоил странников, выкупал должников. Видя, что больные не в силах прийти к нему за помощью, он приказал развозить по улицам мясо, рыбу, хлеб, овощи, квас и мед. Он даже не хотел наказывать преступников. Епископы сказали ему, что злодейства умножились и необходимы строгие меры. Он послушался их и стал наказывать, но без жестокости. Очень бы многим из нас стоило задуматься о преображении князя. Надо бы переосмыслить нашу жизнь и в личном плане, и плане происходящего в обществе и вслед за князем Владимиром перейти от «звериного» к человеческому.

Это событие способствовало развитию национального и неповторимого исторического пути российского государства, отечества, народов России. Прекратив междоусобицы, сокрушив внешних врагов, князь Владимир положил начало формированию единой русской нации, проложил дорогу к строительству сильного централизованного государства. Крещение - это ключевой поворот всей Российской истории, государственности и нашей культуры. Его выбор был прозорливым и предельно ответственным и послужил истоком становления России как уникальной страны-цивилизации.

Идеал Православия не прогресс, а преображение. Новый Завет не знает прогресса в западно-европейском смысле, в смысле движения вперед в одной и той же плоскости. Новый Завет говорит о преображении естества человека и о движении, но не вперед, а вверх, к Богу, к Небу.

В 2003 году в сентябре месяце в СМИ прошли сообщения о том, что ЕвроСоюз исключает Христианство, по его мнению оно «более не считается в обществе двигателем прогресса». ЕвроСоюз исключает, а вот что Ванга предсказывает о будущем России: «Все растает, словно лед, только одно останется нетронутым - слава Владимира, слава России… Все сметет она со своего пути и не только сохранится, но и станет властелином мира». Из этих слов понятно, что спасется она своей верой Православной, об этом говорят слова: «слава Владимира». Спасется своей духовностью. Но и Кейси, американская Ванга (он вещал во сне и тоже не видел пришедшего к нему с вопросом), сказал, что «из России в мир придет надежда, именно религиозное развитие России даст миру надежду». Более того, он добавил, что «те люди, страны, которые будут в тесных отношениях с Россией, станут жить лучше». Точку поставил наш великий святой и пророк Серафим Саровский: «У нас вера Православная, церковь, не имеющая никакого порока. Сих ради добродетелей Россия всегда будет славна и крагам страшна и непреоборима». Как видим, он прямо указывает, что сила наша в Православии.

Раньше говорили: старая добрая Англия, прекрасная Франция, Святая Россия. За то, что идеалом в России был святой человек, святым подражали, стремились быть похожими на них. За свои подвиги Господь награждал их необычайными способностями. Святых не брали стихии, они не подлежали действию ни одной из сотворенных Богом стихий: по воде ходили как посуху, огонь их не жег, воздух (бури и ураганы) не могли повредить им. На них выпускали львов - они лизали им ноги, бросали в огонь и не вредил им. Многие из них обходились кусочком хлеба и минимумом воды в сутки. Им не нужен мобильный, они умеют читать мысли на расстоянии. Мощи Александра Свирского лежат около 500 лет, они живые, температура 36,6, им не повредила бы атомная энергия, потому что они сами излучают тонкую энергию, которая сильнее атомной. Таковым человек может сделать себя, живя по Божьим законам.

Вот такую замечательную веру выбрал в свое время для нас князь Владимир.

На земле нет больше иного народа, который мог бы сохранить Православие, возродиться, встать и воспротивиться силам зла. Сейчас нам нужно выстоять. А чтобы выстоять, нужен подвиг. Православие дает силу духа. Все победы России были победами русского духа. Вот и теперь нам нужно выстоять, не предать свою Веру. Вот это и есть самый большой подвиг. Мы должны помнить, что нами держится мир, и цель нашего народа - сохранить Православную Веру в чистоте. В этом предназначение России. Если мы не будем выполнять свое предназначение, то мы тоже будем наказаны.

Сейчас мы ослабли духом, может быть потому, что потеряли веру в Бога? Но когда русские слабеют - другие «звереют», поэтому нам нельзя предавать свою веру, ныть, а просто каждому делать свое дело честно и добросовестно, выполняя свое предназначение; не ждать подходящего времени для разового подвига, а делать небольшие подвиги каждый свой день. Об этом говорит и стихотворение Николая Рачкова:

Изнемогает усталый народ

На Православной Руси.

Крест не по силам

Господь не дает,

Коль на плечах - так неси.

Значит, надеется крепко на нас

В мире ликующей тьмы.

Выстоим духом,

чтоб свет не погас,

Если последние мы!

Нет, никогда не уйдем мы

в назем,

Хватит об этом трубить.

Видите, ношу какую несем?

Нет у нас права не быть.

В противном случае, все, что сделал для нас князь Владимир получается напрасным, а такого быть не может и быть не должно. Мы, наследники князя Владимира, должны выстоять и пойти самое трудное - мужество повседневного и многолетнего труда, который в конце назовут подвигом.

А закончить хочется словами Апостола Павла: «Духа не угашайте. Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь».